Моя столь длинная дорога

А как забыть о бесконечных технических неполадках, которые происходили на борту? То и дело выходили из строя насос или генератор, инжекторы, фильтры, воздуходувные решетки и бог знает что еще. И при этом считалось, что неисправности на корабле в порядке вещей и мы находимся еще в привилегированном положении по сравнению с большей частью любителей мореплавания. Не будучи механиком, я, не понимая причин этих поломок, перекладывал на специалистов ремонт всей этой техники. К счастью, наш матрос был мастер на все руки, да и Гит умела работать руками. Я же не способен был забить гвоздя, не расплющив себе палец, и восхищался ее умением починить лампу, обнаружить короткое замыкание или подтянуть ослабевшие шнуры на шторах. Нередко я говорю себе, что без Гит мне бы не пришло в голову обзавестись кораблем. Она вносит в мое размеренное существование фантазию, неожиданность. Она – двигатель моих дней, но двигатель, готовый взорваться. Миниатюрная, изящная, с тонкими чертами лица и задумчивым взглядом темных глаз, она, кажется, рождена сочинять жизнь, как я – сочинять романы. Ее начинания меня удивляют, мешают мне, нарушают мой покой, я протестую, потом позволяю себя убедить и вкушаю редкое наслаждение свернуть на некоторое время с моего привычного пути.

Как бы там ни было, исчерпав радости мореплавания, мы продали «Ризей»: слишком дорого обходились его содержание и ремонт. Вместо него мы купили небольшую квартиру на вершине горы д’Арбуа, возвышавшейся над Межевом. Радости моря сменились радостями снега. Гит, когда-то великолепная лыжница, вышла на лыжню осторожно: в молодости она, катаясь на лыжах, получила серьезную травму, повредив позвоночник. Все же она увлекла Эдуара на лыжную трассу. Затем, когда ученик ее превзошел, – а это был уже взрослый восемнадцатилетний парень, – она навсегда оставила занятия спортом. Эдуар как безумный носился по заснеженным склонам в компании своих сверстников. Его радость оправдывала приобретение нами жилища посреди этого величественного и безмятежного ландшафта. Что до меня, то после нескольких бесплодных попыток я запихал лыжи подальше в шкаф. Мне больше нравилось без устали бродить по занесенным снегом тропинкам. Шагая размеренным шагом, полной грудью вдыхая живительный горный воздух, окидывая взглядом молчаливую снежную пустыню, я не переставая думал о своих персонажах. Они сопровождают меня, разговаривают со мной, не переставая удивлять меня здесь так же, как и в долине Луарэ. Мое зимнее уединение населено их присутствием.

Вернувшись домой, я лихорадочно записываю мысли, которые пришли ко мне во время прогулки. Вторую половину дня я посвящаю писанию. Вечером, случается, я читаю Гит и Минуш то, что придумал за день. Минуш некоторое время назад рассталась с мужем. Развод прошел без шума. После развода к ней пришло второе дыхание. Она очень близка со своим сыном. Они образуют пару вечно ссорящуюся, ревнивую и веселую. Их взаимная привязанность согревает Гит и меня и поддерживает нас. Благодаря им мы постоянно общаемся с молодежью, знаем ее заботы и мечты.

Я забыл вам сказать, что все мы очень любим животных. Собаки и кошки всех видов и всех пород проходят одна за другой через наше существование. Сейчас у нас живут две кошки. Один – великолепный зверь по имени Ромео, тигриной окраски, с густой шелковистой шерстью, королевским обликом и завораживающим взглядом, послужил моделью для кота – героя моего романа «Насмешка». Другой – обычный черно-белый кот, еще недавно трогательная дружба связывала его с нашей собакой Ирвином. Они с удовольствием обнюхивали друг друга и спали всегда вместе. Ирвин – небольшой брюссельский гриффон, лохматый, с бородкой веером и сплюснутым носом. Морда у него совсем человечья, и, когда он устремляет на меня взгляд больших круглых глаз, у меня возникает впечатление контакта с иным миром. Он нежен, быстр, игрив и забавен в выражении своих чувств. Он похож на мужика в миниатюре. Он обожает Гит и ни на шаг от нее не отходит, он состарился, ослеп и недавно умер от сердечного приступа. И Гит, и я еще не пришли в себя после его ухода. Привязываешься к живому существу и заранее готовишь себе горести в будущем. И при этом нельзя жить, не отдавая тепло своей привязанности людям ли, животным ли, которые вас окружают.

Само собой разумеется, животные всегда сопровождают нас в поездках. Они привыкли к машине, поезду, кораблю, самолету…

– В Париже вы много раз переезжали с места на место, пока не обосновались окончательно на левом берегу Сены. Чем привлек вас район Сен-Жермен-де-Пре?