Моя (сводная) сестра

– Так вот, мне отчего-то кажется, что сейчас самое время. О том, что на складе будет засада, мы конечно же знали. Единственный, в ком я обманулся, был Ник. Этому засранцу удалось провести меня. Если бы я знал, что он позарится на тебя, никогда бы тебя ему не доверил. Но я в тот момент не знал об этом и когда оказался на складе, там уже вовсю шла перестрелка. Чтобы первая же пуля не прострелила мне башку, я укрылся в нише. На первый взгляд она не показалась мне такой надежной, но на самом деле… – Давид замолчал, – теперь я знаю, то есть кто-то наверху, кто знал, что Ник не достоин занять место рядом с тобой. И только лишь поэтому я остался жив, малютка. Я понял это в тот момент, когда прогремел взрыв и стены ниши оградили меня от огня и не дали разрушившимся стенам похоронить под собой.

– Боже, – вырвалось у меня, когда представила себе всю картину.

– Артур с ребятами вытащили меня, когда пепелище остыло.

– А шрам… – я коснулась пальцами извилистой отметины.

– А это мне осталось напоминание о том, чтобы больше не забывал, что смерть ходит параллельно жизни.

Давид, сжав широкой ладонью мою шею, снова прильнул к губам, но в этот раз уже по особенному нежно, чувственно. Так, что в груди сердце распадается на осколки и снова собирается вместе, и в новом осознании настоящего больше нет ни тени обид и тревог из прошлого. Есть только мы истинные, обновленные.

Но неожиданно всю нашу идиллию нарушил громкий стук о железо. Я изумленно посмотрела на Давида. Потом на багажник. Так как звук шел именно оттуда.

– Там кто-то есть? – сглатывая образовавшуюся от испуга сухость во рту спросила у Давида.

– Откройте, – приглушенный голос… Боже мой, это был Ник, это его голос.

– Там Николоз?

– Как же он не вовремя проснулся. Черт бы его побрал, – недовольно пробасил Давид и освободив мое лоно от члена, рывком пересадил на сиденье.

– Он что, все это время был с нами? – удивленно подняла брови.

– Угу, – кивнул Давид и поправив ширинку, вжихнул замком, вышел, – сидишь здесь. Чтобы ни шагу из машины, – приказал Давид и закрыл дверь.

Только хотела пошутить по поводу того, что вряд ли открытая машина как-то меня защитит, как откинулась задняя часть у машины и крыша поползла вверх.

– Вот же зануда, – психанула я.

Сейчас мне было любопытно, зачем же он тащит с собой Николоза? Я отчего-то думала, что он его прибьет на месте, как только отыщет.

Как только крыша заняла свое положение, я чуть приоткрыла окно, прислушалась.

Негромкий щелчок багажника и ….

– Ублюдок. Что тебе от меня нужно? Хочешь бросить меня своим псам на съедение? Или устроить охоту? Хочешь меня выставить добычей? Я наслышан про твои игрища… – плевался ядовитыми словами Николоз, а я затаив дыхание слушала.

– Закрой свой рот, мудак, – слышу утробный рык Давида, в котором столько злости, что только от этого можно уже умереть.

– А то что? – вскидывается парень, и следом слышу хлесткий удар и стон Николоза.

– А если развязать меня и один на один. Слабо? – в голосе парня слышится отчаяние, но за дерзкими выпадами он пытается спрятать его.

– Если бы не пообещал матери привезти тебя, – прошипел Давид, то ты бы сдох в тот миг, когда я нашел тебя. И если хочешь доехать до пункта назначения живым, то лучше бы тебе помолчать.

– А не боишься, что я матери все про тебя расскажу?

Я не поверила своим ушам. Николоз что, пытается шантажировать Давида?

– А ты прав, – вдруг меняется в голосе Давид и я чувствую, как машина начинает двигаться.

Вытаскивает его из багажника. Догадалась я.

– Что ты хочешь делать? – суетливо забубнил Николоз вперемешку со стонами.

– Я тебе предоставлю выбор, – холодно проговорил Давид, – где живу, знаешь. На машине еще часа два пути. А вот пешком, – и тут злорадная ухмылка появилась на его лице.

Я ее четко разглядела в боковое зеркало.

Что он задумал?

– Пойдешь дальше пешком, – будто услышал мой вопрос Давид, – но поторопись. Вечером тут много диких зверей. Могут сожрать одинокого путника. Не пожалеют.

Давид толкнул Николоза в плечо и тот попятившись ломанулся в сторону.

Давид, хмыкнув, направился обратно к машине.

Я так и осталась сидеть, прилипнув взглядом к его отражению в боковом зеркале.

Открыв дверь, Давид сел в салон и нажав на кнопку, чтобы откинулась крыша, тронулся с места.

– Ты его серьезно бросишь? – с выражением посмотрела на Давида.

– Да.

– А если его и правда, съедят? – у меня по спине пробежался холодной змеей холок. Вспомнила тот момент, когда на меня напали собаки.

– Не сомневайся в этом, мое сокровище, – хмыкнул Давид и подцепив мой подбородок смачно впился в мои губы, жадным, требовательным поцелуем.

Жар возбуждения тут же окатил мое тело. Сердце пустилось в галоп, разгоняя по венам застывшую кровь. О Николозе, я в этот момент совсем не думала.

Два часа спустя.

Машина остановилась перед въездными воротами.

– Вау, – выдохнула я.

Потому как это были не просто ворота, а настоящее произведение искусства.

Замысловатая ковка заполняла собой каждый сантиметр этой громадины, и с первого взгляда невозможно было определить точно, что там за рисунки.

Ворота открылись, и мы въехали во двор.