Тем не менее от попыток как-то уложить происходящее в голове отказываться не хотелось. Места там было много, учитывая потерянную память, но информация в четкие цепочки выстраивалась вяло. Понятно было одно: пока не вспомню хоть что-то из своего прошлого, предпринимать ничего не стану. Причин не доверять тому, кто обо мне заботится и говорит, что любит, не было. Интуиция, конечно, нашептывала об осторожности, но Ий – его облик, жесты и особенно глаза – был мне определенно знаком. Как знакомо было и собственное имя. Или… почти знакомо.
Наконец дракон заявил, что на первый раз с меня хватит, и вопреки вялым протестам вытащил из кресла и понес на кровать. От соприкосновения с его телом внутри что-то шевельнулось. Словно стала разворачиваться туго затянутая спираль. И я невольно подумала, что, может, вот она, память тела, признавшего этого мужчину, в то время как разум погряз в сомнениях?
Тем временем Ий, перед которым, как по волшебству, расступился светящийся полог, опустил меня на алые простыни, заботливо накрыл сбившимся покрывалом и, опершись коленом о кровать, склонился надо мной. Рука в сверкающей перчатке ласково погладила по щеке, красиво очерченный рот изогнулся в обольстительной улыбке, а в глазах, сочетающих два оттенка зелени, опять вспыхнуло пламя.
«Точно черт!» – подумала я, завороженно глядя в мужское лицо. Оно было мне определенно знакомо, но прошлое упорно ускользало, не желая воскресать в памяти. Любила я этого… дракона или нет? Что-то внутри меня определенно тянулось к нему, что-то незримое, темное… мое.
Я прикрыла глаза, пытаясь прочувствовать это что-то, понять его и осмыслить. Но вместо сеанса самокопания получила нечто совсем иное, когда чужие губы накрыли мои. Это было… не знаю даже, распробовать вкус поцелуя я так толком и не смогла, потому что за плотно закрытыми веками вдруг вспыхнул яркий, слепящий свет, который тоже захотелось… попробовать. Руки сами собой обвили шею дракона, притягивая его ближе. Вкус-с-сный… но не такой, как… Как кто? Ответа у меня не было.
Я резко открыла глаза и попыталась оттолкнуть мужчину. Удалось не сразу. А когда все-таки он отстранился, ясные зеленые глаза были затянуты странной белесой пеленой, как у слепого.
– Ий, – позвала осторожно, – ты в порядке? – Улыбка, расплывшаяся на его лице, меня, признаться, испугала. – Ты пьян? – спросила тихо.
– Да, сейлин, пьян… тобой. – И, резко поднявшись, он пошел прочь, пошатываясь.
А я лежала, задумчиво водила по губам и думала. Опять это странное слово, похожее на мое имя, но… не оно! И опять неприятное чувство, связанное с ним, и рефлекторное желание погладить живот. Полежав еще немного, встала и направилась в небольшую комнату с бассейном и уборной. Потому что там были зеркала.
В ответ он сначала бурчал безликое: «Я понял», а потом и вовсе перешел на короткие кивки. Собеседнице, таящейся по ту сторону магического стекла, развернутое подтверждение и не требовалось.
«
Ийзэбичи привычно кивнул, продолжая вертеть в руках «разговорчивую» стекляшку, в глубине которой маячил темный силуэт его могущественной сообщницы.
В миры Тайлаари королеве Бездны хода не было ни в одной из ее аватар, спасибо древним! А беседовать с мужчиной во снах, как она это делала с гайей Белоснежной, оказалось крайне неудобно. Ибо спал представитель драконьего племени очень мало. Видно, выспался за несколько столетий на источнике Тиронга.
«
– Я понял, – ответил задумчивый мужчина.
«
Дракон, словно очнувшись, моргнул, перечитал последнее сообщение от двухвостой компаньонки и, пожав плечами, признался:
– О сейлин.