Моя вопреки

− Конечно. Здоровье императрицы и наследников прежде всего, − бархатно уверяет жрец не сводя с меня внимательных глаз. — Если не возражаете, я останусь на остаток ночи в императорском дворце, чтобы утром лично сопровождать нашу госпожу на заседание Совета и дать последние наставления.

Мне этого не очень хочется, но отказать ему будет грубо. А после того как он мне сегодня помог и согласился на все мои условия — ещё и неблагодарно.

− Конечно, оставайтесь, − киваю учтиво. И, подумав пару секунд, прибавляю ровным тоном: − Если желаете, можете присоединиться ко мне за поздним ужином.

− Почту за честь, − в глазах Сэтору вспыхивают огоньки удовлетворения.

Этим приглашением я, по сути, нарушаю правила. Потому что высокородным риям Аша-Ирон запрещено делить трапезу с посторонними мужчинами без присутствия и разрешения своих мужей или старших родственников мужского пола.

Но будем считать, что разрешение я получила от А-атона.

Мне нужно лучше разобраться, что Сэтору собой представляет.

Противника надо знать в лицо. Как там говорится? Держи друга близко, а врага ещё ближе? Вот только врагом я его называть не хочу. Такое восприятие мне никак не поможет.

Он мой противник в игре под названием «Выживи, не став предательницей».

И узнать его можно только из личного общения.

− Я отдам приказ, − понятливо кивает Чотжар, отползая в сторону и разворачивая перед собой голографический экран.

А между нами со жрецом повисает неловкое молчание. Неловкое, скорее всего, лишь для меня. Потому что он-то явно чувствует себя в своей тарелке. Рассматривает меня открыто, изучает.

Стараясь не показывать, как меня смущает происходящее, тоже смотрю на него в ответ.

Что он ищет в моём лице? Что видит? Почему хочет?

И ведь примчался, как только Чотжар позвал ко мне на помощь.

Только из чувства долга? Желания застолбить территорию и положение рядом с предполагаемой вдовой? Или потому, что помощь была нужна лично мне?

Не должна мне льстить последняя мысль. Но буду честна с собой. В какой-то мере мне это льстит.

Ведь у него и у самого проблем хватает. Вспомнив о взрыве, случившемся у Сэтору во дворце, я тут же нахожу глазами левую руку красноволосого. Она больше не выглядит так, будто в чёрной перчатке, всё-таки регенерация ашаров поражает воображение, но кожа всё ещё покрасневшая и покрыта рубцами. А он ведь меня нёс и даже не дрогнул ни разу от боли.

− Простите ри-одо, я за своими переживаниями совсем забыла, что и вы недавно пострадали. Как ваша рука? — спрашиваю участливо, поднимая взгляд к лицу.

Он удивлённо хмурит брови, словно и сам забыл про свою травму. Поднимает ладонь, вертит ею, рассматривая.

− Заживает, − сообщает очевидный факт. — Благодарю за беспокойство.

− А виновных во взрыве вы успели найти? — хмурюсь.

− Нет. Но это подождёт. То, что случилось с Повелителями и с вами, помощь вам имеет для меня абсолютный приоритет. С остальным разберусь потом.

− А у вас есть подозреваемые? Возможно, это дело рук того же злоумышленника, что пытался отравить вашего отца?

− Не думаю, − склоняет голову набок Сэтору. — Я не представляю единого мотива, объединяющего эти два покушения.

Даже так? Он так уверенно это говорит… Мне очень хочется расспросить подробней, почему Сэтору так думает. Но что-то во взгляде мужчины мне подсказывает, что он либо не ответит, либо увильнёт.

Вообще, в этой теме меня постоянно что-то царапает. Словно я упускаю из виду что-то очень важное.

Тем временем в трапезной уже вовсю хозяйничают мои служанки, накрывая на стол.

− Позволите вас сопроводить? — вкрадчиво интересуется жрец, прожигая меня потемневшим взглядом.

Мне бы отказать… но сказала «А», говори и «Б». Сама же пригласила, теперь он вроде как мой гость. Нужно проявить вежливость и гостеприимство.

− Да, буду благодарна, ри-одо Сэтору.

Блеснув довольной улыбкой, жрец подступает ко мне. Протягивает здоровую руку, и, как только я вкладываю в неё свою, уверенно тянет меня на себя. Вроде бы просто встать помогает, а ощущается так, будто обнять собирается. И я невольно вскидываю вторую ладонь в защитном жесте. Как раз вовремя, чтобы упереться ею ему в грудь, не позволяя лишнего.

Мы замираем друг напротив друга. Слишком близко. Я настороженно, а он — будто едва сдерживаясь.

− Ты всё ещё меня боишься? — шевелит мужское дыхание мои волосы на макушке.

− Я не знаю, чего от вас ждать. Поэтому, да, в некотором роде вы меня пугаете, − признаю очевидный факт. — То, что я знаю ваши желания касательно меня, тоже не добавляет мне доверия к вам. Я не уступлю и не буду вашей. Но и делать из вас врага не хочу.

− Мне нравится твоя искренность, Лина. И я хотел бы ответить тебе тем же, − кажется, он придвигается ко мне ещё ближе, крепко удерживая за руку и не позволяя мне отступить. — Возможно, тебя успокоит, если я скажу. Ты единственное создание во вселенной, которому я никогда не причиню зла намеренно.

Нет. Его слова меня не успокаивают. Наоборот, вышибают воздух из груди. Своей категоричностью. И тем, что могут означать.

− Из-за клятвы? — выдыхаю едва слышно. Надеясь, что причина именно в этом.