Моя вопреки

− Не думаю, что Абсолют погладит вас по головке за нарушение клятвы. Я вашей супругой уж точно никак не могу стать. Поэтому отпустите меня, − прошу уже гораздо спокойнее. Кажется, только что я обрела ещё один повод считать, что со стороны Сэтору мне ничего не грозит, если не провоцировать. Может, он вообще на меня запал с «голодухи».

Бедняга. Это сколько же ему целибат придётся терпеть? Когда Абсолют ему невесту выберет? Поскорее бы. Я даже ревновать не буду.

Багряные глаза Сэтору заволакивает тьмой, черты хищно заостряются, делая мужественное лицо жутко мрачным.

− Ты права, не погладит и не простит, − роняет он тихо. И что-то в его голосе меня настораживает.

− Вы же не собираетесь идти против него? Не собираетесь нарушать никаких обетов? Не смейте даже думать! И обо мне больше не думайте в таком ключе. Вдруг он разозлится. Я того не стою.

От одной мысли, как Абсолют может наказать своего главного жреца за отступничество, мне становится нехорошо.

− Ошибаешься. Ты стоишь гораздо больше, чем думаешь. Беспокоишься обо мне? — тянет Сэтору, даже не думая выполнять мою просьбу, насчёт «отпустить». И настолько удивлённым выглядит, что даже забавно. Было бы, если бы не серьёзность ситуации.

− Конечно. Я же сказала, что мне небезразлична ваша судьба. И не хочу для вас неприятностей. Я искренне желаю, чтобы у вас не возникало искушения нарушать ваши обеты, а ещё… поскорее обрести ту, что одобрит Абсолют. И чтобы она вас полюбила всем сердцем.

Тем более, что тогда он точно прекратит на меня облизываться.

− Ты просто невозможна, знаешь это? − недоверчиво усмехается жрец.

− Что-то такое мне уже говорили. И, кажется, это не был комплимент.

− В моём случае комплимент, − улыбка Сэтору становится ещё шире.

− Тогда спасибо. И хватит уже меня тискать, − всё-таки выкручиваюсь из его рук. − Я понимаю, что у вас острая нехватка тактильных ощущений, но всё же… Хотите, я попытаюсь высмотреть, где вам искать будущую супругу? После нашего погружения, конечно.

− Не нужно, − слышу в ответ ироничное хмыканье. — Давай сперва займёмся твоим делом. Идём.

И, схватив за руку, он ведёт меня в спальню.

− Давай сегодня попробуем сыграть на твоих эмоциях. Они тоже являются важной составляющей вашей связи, − поясняет мне Сэтору, когда мы оказываемся в полумраке императорской спальни. Свет он мне не разрешил зажечь. − Садись так, как сидела тогда, три месяца назад. И как можно более детально восстанови всё в памяти.

− Совсем всё? — интересуюсь, заняв нужное положение. Подумав, поджимаю ноги под себя, как тогда.

− Это ты сама должна понять. Уловить, как нужно. Довериться чутью. Должна в полной мере прочувствовать свою нужду в сэ-аран, − жрец привычно занимает позицию позади меня, и уже один его гипнотический голос заставляет меня привычно расслабиться, погружаясь в транс, как я делала множество раз до этого.

В памяти действительно всплывает тот давний ужас. Моя паника. Холод, пробирающий до костей. Отчаянная надежда, что мои сэ-аран скоро вернутся и помогут, вытащат меня из безликой, пугающей серости.

− Для того, чтобы чувствовать свою нужду в них, мне не обязательно сидеть в этом кресле, − всё же замечаю тихо. — Я живу с этой нуждой каждый день.

− Вот именно. Живёшь. И привыкла к этому. Притерпелась. Научилась ждать. Всколыхни это. Разбей вдребезги и вызволи. До боли. До души, рвущейся в клочья. До голода, пожирающего тебя изнутри, − хрипло шепчет Сэтору у меня над головой. Каждое его слово, пропитанное живыми чувствами, как новый кинжал, всаженный мне в грудь. − Представь, что умрёшь, если не докричишься до них. Если они не вернутся к тебе, не найдут путь. Просто перестанешь существовать, растаешь. И ныряй за нитью так, будто это последний твой шанс.

Я действительно умру, если они не вернутся. Если наша связь прервётся. Меня не станет. Он прав, я позволила себе привыкнуть и притерпеться. И даже последние погружения тому доказательство. Расстояние, что я прохожу, становится день ото дня меньше. Словно моё рвение уже не то, что было в первые недели разлуки.

Это больно. Это непозволительно.

Я по-прежнему люблю их всей душой. И не должна сдаваться. Должна выкладываться по-полной.

Мне нужно напрячь все силы в этом последнем рывке.

Сизый сумрак подпространства сгущается вокруг. Холод пробирается всё глубже, вымораживая все светлые чувства. Остаётся лишь тоска и боль расставания. Я позволяю себе утонуть в них, не щадя себя и не жалея. Разрывая сердце и душу. Воспоминания накладываются на реальность. Мне так тоскливо и пусто без моих сэ-аран. Так одиноко. Я так в них нуждаюсь. Как в воздухе.

Выдыхая белый пар, обнимаю себя руками за плечи, но тут же мотаю головой и опускаю руки обратно, сжимая в кулаки. На щеках острыми осколками замерзают слёзы.

− Ты можешь их вернуть. Только дотянись, − вплетается в мои мысли голос Сэтору. — Иди за вашей связью.