Читаем Моя встреча с Ковид, или Крылатское изнутри полностью

В ночь на субботу организм кричит "Караул!!!", притом на всех языках мира и не только на цензурных. Температура выдает перлы, сменяя одни другими: 39.0 – 37.5 – 39.5! Все это сопровождается диким ознобом, аж зубы стучат и мозг плавится. Теперь я точно знаю, такое может быть. Раньше не верила…

Приплыли. Может, кто частенько болеет, к этому и привык. Но я последний раз простудой болела лет десять тому назад. Моему организму это в диковинку. На парацетамол он не отзывался от слова "совсем".

В субботу, после ночного кошмара, стало лучше. Но, на самую малость, по квартире передвигалась как тень. Мозг требовал активных действий, но сил на эти активные действия не хватало. Максимум, на что меня хватило, это покормить дважды кошек и что-то проглотить самой. Что – не помню. Извините, милые мужчины, знаю, что вы старались, но мне было все равно… Мне Просто Было Хреново…

В воскресенье вернулась температура. Субфебрильная. Дурацкая.

В понедельник позвонили из поликлиники. Узнав про температуру, порекомендовали вызвать повторно врача. Вызвала. Результат "ноль". До 20.00 врач не пришел. О'кей, думаю.

Вызвала врача во вторник – результат тот же.

Температура все эти дни 37,1 – 37,5 с перепадами на норму. Сил нет. Но как только температура становилась нормальной, организм требовал движения… Вот ведь зараза, не понимал что-ли, что сил у меня не было даже до туалета доползти.

В среду, то есть сегодня, нарисовался врач. Сатурация 98, давление, пульс в норме, температура 37,7. Но что-то услышала или чего-то не услышала в легких. Вердикт – обязательно КТ, сказала собрать вещи для госпитализации (на всякий случай), вызвала скорую, удалилась. Спасибо и на этом тетя-доктор.

Скорая приехала минут через сорок. Врач и фельдшер. Сделали ЭКГ, экспресс-тест, послушали, измерили сатурацию, забрали. Привезли на КТ в нашу Зеленоградскую больницу. На часах 13:40.

Ждала около часа, хотя передо мной был всего лишь один человек… И тишина…

Ура! Подошла моя очередь. Сделали КТ. Результат плохой – 55-70% поражения легких. Госпитализация безоговорочная. Здесь уже сама понимаю – надо. Из состояния дурацкого оцепенения меня вывел вопрос врача: "Чего дома – то сидели, чего ждали? Нужно раньше было ехать к нам."

Здесь меня прорвало…

КАК!?.. Вы серьезно?.. Каким образом: к Вам?.. Мне никто направления на КТ не давал… Да и у меня самоизоляция, т.к. тест положительный, социальный мониторинг (дома даже бедная собака на самоизоляции сидит, с ума сходит, не может понять, что с хозяевами происходит, она ведь в туалет хочет и по снежку белому пушистому побегать, поиграть, это же так элементарно, а ее дома держат).

Высказала все!.. Надеюсь, они не очень обиделись. Я обычно адекватная, а здесь, уж извините, милые доктора, моя адекватность дала сбой. Нужно свои слова взвешивать. Вы психологию в институте проходили! Мозг и язык должны уметь говорить одно и тоже. И сначала нужно думать, что сказать, а потом уже – говорить.

Дальше – лучше… Вызвали скорую для доставки в больницу. Прождала около часа. Приехали. Запросили больницу… Все это время приходилось сидеть на скамейке в коридоре, с температурой, которая нагло ползла вверх. Уже очень хотелось прилечь!.. Организм просто требовал горизонтального положения.

Прождали еще минут тридцать. Крылатское. Все, можно ехать…

Погода адская, снегопад, дороги почищены плохо. Зима в России всегда нежданно-негаданно приходит. Даже в декабре!.. Где-то на въезде в Москву ломается машина скорой. Вот те на… Ребята вызывают вторую бригаду. Жду…

Приехали. Пересела в другую скорую какой-то московской подстанции. Врач – огонь, полный позитив. Знающий, уверенный, внимательный. Врач и психолог в одном лице. Про таких говорят "от Бога". Вот это был мой врач!!! Ему огромное спасибо и низкий поклон. Всю дорогу до больницы он разговаривал со мной. Проверил сатурацию и попросил снять маску. «Снимай. Ведь дышать и так тяжело». На мой немой вопрос, который явно читался в моих глазах, ответил: «Во-первых, я уже переболел, а, во-вторых, ты сейчас важнее». Приоткрыл форточку и машине скорой: «Дыши!». Когда подъехали, понял, что я боюсь, от страха сжалась вся, готовая, как маленькая девочка, расплакаться. «Боишься? Не бойся. Смелее, девочка. Все будет хорошо!» – сказал врач, приобнял за плечо и помог переступить порог больницы. Понял и помог, отвлек, настроил, передал в надежные руки врачей Крылатского. Попросил номер телефона и пообещал позвонить, узнать о самочувствии… А я даже имени его не спросила… Вот дура!..

Время поступления в приемный покой: 19:50.

Приемный покой сработал на ура! Здесь все отлажено, четко, быстро… Принимающее отделение – тоже. На сегодняшний вечер – всем "СПАСИБО".

Надеюсь, завтра будет продолжение…


Из комментариев:

– Светлана Александровна, если что-то нужно, сигнализируйте. Я рядом работаю, могу приехать-привезти что нужно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное