Моя вторая четвертинка

– Ты тоже давай того – собирайся. Не могу я жениться один… будешь, так сказать, группой поддержки – вдруг меня куда-нибудь в другую сторону занесет!

После всего, что Леха сделал, не пойти с ним было черной неблагодарностью.

К старому серому дому они подошли уже тогда, когда в окнах зажигались огни.

– Вот тут она живет… – сбившись с ровного дыхания, сообщил Леха. – Ее Людмила зовут, работает у нас бригадиром ОТК. Я из-за нее каждый месяц половину зарплаты теряю – ищет и ищет у меня брак! И ведь как спаниель – обязательно найдет, змеюка! Вот бы ее того… обженить на мне… У меня б сразу зарплата подскочила…

– Ладно, давай топай, – подтолкнул Серафим к дверям размечтавшегося товарища.

Людмила оказалась очень приятной особой, в кокетливом розовом передничке с медведем во весь живот, с мелкими кудряшками и ярко-алыми напомаженными губами.

– Ой! Алексей Никитич! – всплеснула она руками. – Вот уж не ждала! А вы чего – мимо проходили?

– Чего это мы мимо? Мы специально к вам… проходили… Это вот вам… от меня… – стеснительно забормотал Леха, густо покраснел и сунул хозяйке в руки огромный газетный куль с завернутой геранью. Потом кивнул на Серафима и пояснил: – А это друг со мной увязался… прям проходу не дает – познакомь да познакомь… Вот, притащил его… знакомить…

Людмила покраснела, стыдливо опустила глазки, густо обведенные карандашом, а Серафим готов был провалиться сквозь линолеум – так его еще никто не подставлял.

– Вообще-то это Леха… Алексей… как вы его там по отчеству называли? Так вот это он вознамерился к вам с серьезными чувствами, – мило улыбнулся Серафим. – Говорит – пойдем, мол, Серафим, посватаемся, а то прямо никакой жизни мне нет…

– Так я не поняла… – растерялась хозяйка. – Вы оба, что ли, свататься?

– Нет-нет, – торопливо предупредил Серафим. – Я только в отпуске, а так-то практически женат! Да!

– Да, практически на моей Милке, это уже практически мой зять, – пояснил Леха и похлопал Серафима по плечу пудовой ладошкой.

Серафим присел от такой ненавязчивой ласки, однако про свое назначение не забывал:

– Это Алексей пришел вам сказать… Леха, ну чего молчишь-то?

– Да! – забасил Леха. – Пришел сказать… Какого хрена ты мне, Людмила, жить мешаешь?! Ведь лезешь в каждую дыру, когда тебя не просят!! Ну гоню я партию профилей, какого черта ты туда суешься и обязательно брак находишь?!! И все повышвыривает, слышь, оставит одну железяку, а мне потом зарплата с гулькин нос!!

Людмила оторопела, прижала к себе пакет с геранью и приготовилась к нападению.

– Людмилочка! – тут же встрял Серафим, предвидя, что сейчас их начнут лупить прямо подарочным цветочным горшком. – Леша ведь на что намекает? На то, что вам непременно нужно жить одной семьей! Это же он вам почему про брак говорить начал? Он же семейный брак имеет в виду! Про семейный же брак, правда, Леша?

И Леша дернулся от мощного дружеского пинка. Пока жених соображал, чего от него добиваются, хозяйка уже сообразила. Она засуетилась, раскраснелась и затараторила:

– Ой, батюшки!! А чего ж я вас в прихожей-то держу?!! Ко мне такие дорогие гости, а я, дурында, их даже в комнату не приглашу! Хи-хи-хи!! Это я замоталась тут по хозяйству. Вы проходите… да нет, разденьтесь сначала, чего ж вы, как нелюди какие… садитесь вот сюда, посмотрите пока фотографии – я там везде передовик производства, а я быстренько на стол… Садитесь, садитесь…

Леха с Серафимом уселись на диван, в руки им тут же брякнулся пудовый альбом с фотографиями, и хозяйка унеслась на кухню.

– Ты чего мелешь? – накинулся на друга Серафим. – На какие профили тебя потянуло?! Ты жениться пришел!

– Ой, не поверишь, как эту Людмилу увижу, так рука сама и тянется… ну в смысле, так и хочется справедливости!

– Ты женись сперва, а потом уже качай свою справедливость! – сверкнул на него глазищами Серафим.

Между тем хозяйка уже быстро управилась с угощением и теперь таскала все в комнату, на стол.

– Иди, помоги даме, – толкнул Серафим товарища. – Видишь, как старается…

Леха по-медвежьи поднялся и ринулся на помощь. Видимо, он очень стеснялся, потому что движения его были настойчивыми, но неловкими.

– Дай-ка я, – ухватился он за тарелку с солеными помидорами.

– Ой, да чего уж… – не давала тарелку Людмила. Тарелочка была невозможно благородного производства, но с одного краю немножко отбита, вот и не хотелось дамочке, чтобы Алексей Никитич усмотрел этот маленький изъян. – Да чего уж помогать, это ж не тяжело!

– А чего тогда еле ползаешь? – обиделся на нее Леха. Он не привык, чтобы от его редкой помощи вот так напористо отказывались. – Давай, говорю!

– Ой, да ну, право, чего уж вы так к этой тарелке? Я ее уже почти донесла! – начала волноваться женщина.

Леха же решил прямо со сватовства показать, кто в доме хозяин, рванул тарелку к себе, и все помидоры оказались на чистом полу.

– А вот и не донесла… – бурчал Леха, собирая с полу помидоры и аккуратно укладывая их обратно в тарелку.

Помидоры, шмякнувшись на пол, вид теперь имели нетоварный – все расползлись и представляли собой малоаппетитную кашу.