Моя вторая мама (др. вар.)

Ханс ждал Джину в ресторане при гостинице, где у него был забронирован номер. Они сидели за столом и не сводили глаз друг с друга. Сказка когда-нибудь кончится, пусть она продлится подольше. Ей не хотелось думать ни об отъезде Ханса, ни о Филипе, ни о многочисленных проблемах. Она старалась жить настоящим и была счастлива.

Ни Джина, ни Ханс не обращали внимания на то, что в стороне от них, скрытый развесистой пальмой, стоит человек с фотоаппаратом и снимает кадр за кадром. Вот они улыбаются друг другу. Вот Ханс целует ей руку, вот он уже обнимает ее за плечи. Этим человеком был Филипе.

Когда они поднялись из-за стола и пошли к лифту, Филипе направился за ними, продолжая фотографировать. Вот они обнимаются у дверей лифта, а в лифте, несмотря на стеклянные стены, они прижались друг к другу и застыли в долгом страстном поцелуе.

Внутри Филипе все умерло. Казалось, он не испытывает никаких эмоций, видя как его собственная жена улыбается другому, с какой любовью смотрит на него, как шепчет что-то, нежно улыбаясь. Он видел выражение ее лица. Оно было счастливым...

Выйдя из лифта, они подошли к номеру. Джина повисла на шее у Ханса и прошептала:

– Это будет ночь только для нас двоих.

Внезапно она услышала где-то сбоку в коридоре какой-то щелчок. Джина оглянулась и увидела направленный на них с Хансом объектив фотоаппарата.

Филипе!

Демонстративно складывая фотоаппарат, Филипе с презрением смотрел на жену и ее любовника. Теперь, пожалуйста, они могут идти заниматься своими делами. Ему было нечего говорить. Завтра он собирался начать бракоразводный процесс. Дети теперь безусловно остаются у него – он получил необходимые доказательства. А Джина может забирать свои вещи и убираться ко всем чертям.

Проходя мимо Ханса он с презрением спросил:

– Неужели у вас не хватило ума выбрать порядочную женщину?

Филипе ушел, но Джина с Хансом не стали оставаться в гостинице.

Настроение было не то. Прощальной ночи не получилось.

* * *

Если бы только Джина знала, к каким трагическим последствиям приведет ее безрассудство! Но она ни о чем не догадывалась. Если бы она приняла приглашение Филипе, и они вместе поехали к Даниэле! Если бы она поступила так, как подсказывал ей разум, и провела бы ночь с Даниэлой! Но Джина выбрала Ханса, а Даниэла, оставшись одна, не находила себе места. Она не могла находиться ни в доме, ни в саду – здесь все слишком напоминало о их жизни с Хуаном Антонио. Она спустилась в гостиную и предупредила Марию, что выйдет прогуляться. Мария с испугом посмотрела на хозяйку:

– Сеньора, уже очень поздно, как вы пойдете одна? Сейчас я позову Дору, она проводит вас. Даниэла наотрез отказалась: сейчас ей хотелось побыть одной. Мария с тяжелым вздохом помогла Даниэле надеть плащ. Накрапывал дождь. Даниэла шла по пустынному тротуару, и в ее ушах звучали насмешливые слова Летисии: "Я смогу дать ему то, чего вы никогда не сможете – детей".

Внезапно ей показалось, что сзади послышались шаги. Даниэла обернулась и увидела, что за ней следуют три высокие темные фигуры. Они шли прямо за ней. Даниэла ускорила шаг, они тоже пошли быстрее. Даниэла побежала, трое не отставали. Она свернула на соседнюю улицу. Парни разделились и вдруг вышли к ней с трех разных сторон. Даниэла закричала. Ее крик разнесся по пустынным улицам. Помощи ждать было неоткуда. Трое подонков набросились на нее.

Когда Даниэла очнулась, она лежала посреди улицы прямо на асфальте. Онапопыталась подняться, но не могла. Все тело болело от ударов, а внутри в области печени ощущалась резкая, почти невыносимая боль. Даниэла поняла, что не сможет без посторонней помощи добраться до дома.

– Помогите! На помощь! – крикнула она.

Какая-то одинокая фигура двинулась в ее сторону. Молодой человек помог Даниэле подняться на ноги. Она едва передвигалась. Человек довел ее до дома.

Мария и Дора не ложились, несмотря на поздний час. Мария ругала себя, что не настояла на своем и позволила Даниэле выйти одной. Разве можно женщине выходить на улицу в столь поздний час. Наконец, раздался звонок.

Мария поспешила открыть. Перед ней стояла Даниэла, которую поддерживал незнакомый мужчина. Она была вся в слезах, плащ в грязи, платье порвано.

Мария немедленно позвонила в клинику доктора Карранса. Даниэле было так плохо, что она едва могла сесть в машину. Мария поехала вместе с ней.

И только, когда Даниэла уже была в больнице, к ее дому подъехали Джина и Ханс.

Дома оказалась одна только Дора, если не считать спящего маленького Игнасио. Дора бросилась к Джине в слезах. Оказывается, она долго звонила ей домой, но ни Джины, ни ее мужа не было. С сеньорой Даниэлой случилось несчастье – она вышла на улицу и какие-то мужчины напали на нее и изнасиловали. Марии пришлось отвезти ее в клинику доктора Карранса.