Моя вторая мама. Книга 1

- Хорошо что хоть в чем-то наши желания совпали! Несчастная! Твой удел не только прозябать в бедности! Ты еще вынуждена растить детей этой посредственности, твоего Мануэля! И терпеть его сумасшедшую мать, ветреную старуху, которая вообразила себя пятнадцатилетней девочкой! - Иренэ встала из-за стола и, повернувшись, быстро пошла к выходу.

- Какой ужас! - сказала Долорес. - Подумать только, эта негодяйка даже меня не пощадила!

- Клянусь вам, Долорес, я люблю Мануэля. Я много раз вам говорила, что я не такая, но я никогда…

- Тебе незачем оправдываться передо мной, девочка, - перебила невестку Долорес. - Я не верю ни одному слову Иренэ!

- Спасибо, Долорес, - сказала Ракель, и слезы сверкнули у нее в глазах.

- Если ты из-за того, что сказала Иренэ, то я уже все забыла. Знаешь, чего я ей не могу простить? Того, что она назвала меня ветреной старухой! Какая нахалка! - гневно произнесла Долорес.

- Не обращайте внимания! Вы же знаете, что это не так.

- Конечно. Какая я старуха?! Хотела бы я посмотреть на нее на занятиях по аэробике! Она бы и трех прыжков не сделала. Старуха! Старик - это ее муж Леопольдо! Раздавленный паук! - возмущалась Долорес, но в глазах ее блестели искорки смеха.

- Ох, Долорес, с вами невозможно говорить серьезно!

- А к чему нам быть серьезными? Достаточно с нас и разговора с Иренэ! Меня от нее уже тошнит! Ну и стерва!

- Ты уверена, что правильно поняла? - спросила Мария Монику.

- Да, Даниэла сказала, что ведьма наняла человека, чтобы он устроил аварию.

- Какая жестокость! Это было бы ужасно!

- Надо наказать эту ведьму! Она злая… - Моника сжала кулаки.

- Если это правда, сеньора Даниэла бог знает на что может решиться.

- Почему бывают такие злые люди? - спросила Моника.

- Ну и вопросы ты задаешь, Моника!

- Но я не понимаю, - настаивала девочка.

- Я тоже не понимаю. Откуда мне знать?

- Даниэла меня не замечает, - вздохнула Моника. - Говорит, что не хочет меня видеть.

- Ты не отступай, - посоветовала Мария. - Знаешь, она мне говорит, что не хочет есть, а я ее заставляю съесть что-нибудь насильно.

- Никогда еще я не видела ее такой печальной!

- Да, - согласилась Мария. - Она похожа на птицу, у которой подрезали крылья.

Приободренная Марией Моника направилась к Даниэле.

- Ты не хочешь со мной разговаривать? - спросила она, заглядывая в спальню.

- Я знаю, что несправедлива к тебе, Моника, но ты пойми меня. Мне очень плохо! Я не хочу никого видеть, - ответила Даниэла.

- Пойдем ко мне! Хочешь поиграть с моими куклами? - предложила Моника лучшее, что у нее было, но Даниэла отрицательно покачала головой. - Тогда пойдем в сад, польем цветы.

- Пожалуйста, не продолжай! Должно пройти время… Много-много времени… Я хочу умереть! Я не хочу больше жить! - вырвалось у Даниэлы, но потом она вспомнила, что перед ней ребенок и извинилась: - Не обращай на меня внимания! Я не знаю, что говорю…

- С тех пор как не стало Игнасио, я слежу за цветами. Конечно, мне помогает наш новый садовник.

- Вот и хорошо! - откликнулась Даниэла, но мысли ее были далеко.

- Я тебе не говорила, что у меня есть жених?

- Нет. Мы так и не поговорили… - Даниэле стало жаль Монику, и она удивилась, что может испытывать еще какие-то чувства, кроме боли и щемящей тоски. - Я не должна была так к тебе относиться. Я была неправа, ты же еще ребенок…

- Мой жених - Лало. Он говорит, что я ему очень нравлюсь. Он приносит мне подарки, - сказала Моника и, чтобы Даниэла не заподозрила в ней корысти, поправилась: - Мне интересно с ним.

- Это хорошо. Он мне тоже нравится.

- А сколько тебе было лет, когда у тебя появился первый жених? - поинтересовалась Моника.

- Не помню. Это было давно.

- Ты думаешь, что я еще очень маленькая, чтобы иметь жениха? - спросила Моника.

Даниэла не ответила, она опять уже думала о своем.

- Ты думаешь, мне еще рано иметь жениха? - повторила свой вопрос Моника.

- Не знаю… не знаю… - ответила Даниэла, но Моника не была уверена, что она ее слышала.

- Я тебя очень люблю, - призналась Моника.

- Я тебе - чужой человек, - отстраненно сказала Даниэла.

- Ты мне не веришь. Что мне сделать, чтобы ты поверила? - спросила Моника.

- Прости, Моника, - сказала Даниэла. - То что я думаю, тебя никак не касается.

- А вот и касается! Касается, потому что я тебя люблю! И раз тебе грустно, то и мне тоже, - и Моника, вздохнула. - Для меня ты очень много значишь. Я и не думала, что люблю тебя так сильно.

- Спасибо, Моника, но теперь это все неважно, - грустно покачала головой Даниэла.

- Ты должна выздороветь. Ты нам всем нужна, - продолжала Моника.

- Нет, никому я не нужна!

- Мне нужна! И папе! И Марии! Всем-всем, - сказала Моника, удивляясь, как это Даниэла не понимает такой простой вещи.

- Лучше б мне умереть! Это все, что я хочу! - устало произнесла Даниэла.

- Не надо! Я этого не переживу!

- Тебе ведь будет лучше без мачехи. Все мачехи - ведьмы! Или ты уже забыла?

- Ты мне не мачеха! - горько возразила Моника.

- А кто же? - удивилась Даниэла.

- Ты… ты… моя мама! Вот ты кто!

Даниэла не верила своим ушам. У нее закружилась голова.