Моя вторая мама. Книга 1

Ей, Сонии, тоже нужно разобраться со своей жизнью. Их отношения с Энрике зашли в тупик. Он почти не бывает дома, и Сония, кажется, знает причину. Но самое страшное не это. Самое страшное, что ей все равно. Ее совершенно не волнует, где и с кем проводит время ее муж. Конечно, тысячи семей так живут. Любовь, если она и была в начале, нередко сменяется в конце концов чувством обычной привязанности и взаимного уважения. Сония искала в своей душе эти чувства по отношению к мужу и не находила их. Все, что она чувствовала к нему, выражалось одним словом - «пустота». Но она же еще не старуха! Она красивая, молодая женщина… Ей хочется любить и быть любимой. Теперь Сония понимала, что это стремление избежать пустоты, эта жажда любви всегда жили в ней. Просто все годы семейной жизни с Энрике она подавляла в себе малейшие проявления этих чувств. В ее представлении именно так и должна была вести себя добропорядочная жена. Но добропорядочная жена вправе рассчитывать на ответное уважение. У нее с Энрике так не вышло. Что ж, Сония постарается доказать и себе и другим, что жизнь ее не кончена, что она еще способна начать все сначала, и плевать ей, что эти другие подумают… Она и так слишком долго прислушивалась к чужому мнению, жертвуя собой…

Все эти мысли не случайно посещали ее в последнее время. Да, ей был неприятен собственный муж, но к этой вполне понятной неприязни примешивалось и другое чувство, нежное, ранимое… чувство, которое легко было извратить и переиначить, выставить в нелицеприятном свете и в конечном счете осмеять, как это водится в обществе… чувство, в котором сама Сония долгое время не отдавала себе отчета, но которое она теперь готова была защищать, чего бы ей это ни стоило: Сония влюбилась в садовника… молодого парня. Его звали Рамон. Он не так давно поступил на работу к ним в дом, и Сония поначалу его просто не замечала, как обычно не замечают хорошо работающую прислугу. Как-то она вышла в сад нарезать цветов для гостиной и впервые почувствовала на себе его оценивающий взгляд. Конечно, он мужчина, хоть и садовник… Ее даже развеселило тогда это собственное умозаключение. Они перекинулись двумя словами… кажется, она спросила, нет ли у него ножниц… Но после того случая она не раз ловила на себе его осторожные взгляды, да и сама стала смотреть на него по-другому. Он был хорошо сложен, и в его облике чувствовалось простодушие, свойственное большинству деревенских парней, приезжающих в город. К сожалению, этот налет непосредственности слетает с них скорее, чем они научатся правильно говорить… Впрочем, Рамон не растерял пока ни непосредственности, ни провинциального акцента, и оттого казался утонченной Сонии еще более привлекательным. Сначала ей просто нравилось дразнить его. Она могла подойти к нему, пока он работал, и незаметно стать у него за спиной, наблюдая за игрой его мускулов под смуглой кожей… Как комично он выглядел, когда вдруг замечал ее присутствие! Ей нравилось его смущение. А однажды она вдруг поняла, что ей нравится в нем все.

- У тебя есть невеста? - неожиданно для самой себя спросила она.

- Есть, - Рамон кивнул и уставился в землю.

- Наверное, не одна?

- Нет… Одна…

- Она красивая?

- Мне кажется - да.

- Красивее меня?

Рамон поднял глаза и, уставившись на Сонию, по-мальчишески открыл рот. Сония без улыбки смотрела на него.

- Разве можно вас сравнивать? - наконец пробормотал Рамон. - Вы такая… изысканная, образованная… Вы…

- Старше ее? Ты это хотел сказать?

- Нет. Что вы… Простите меня, сеньора.

- Тебе не за что извиняться, Рамон, - Сония облокотилась о перила лестницы, ведущей из сада в дом. - Я знаю, что не молоденькая.

- Нет, сеньора, вы молодая и очень красивая…

- Я держу себя в форме. Не позволяю себе расслабляться.

- Да, сеньора, - Рамон бросил на нее один из своих осторожных взглядов и тут же отвел глаза.

Сония взяла его руки в свои и положила его ладони себе на талию.

- У меня такая же талия, как и в пятнадцать лет, - сказала она. - У меня упругая и нежная кожа… Мои губы свежи и… ждут поцелуя…

Она обняла Рамона, и губы их слились. Он вдруг испугался того, что делает, отпрянул, но Сония с улыбкой притянула к себе его голову и вновь прильнула к его губам…

Она вспоминала этот поцелуй, когда в день отъезда Хуана Антонио, приехала к нему попрощаться и забрать Монику на выходные.

- Ты все-таки решила не ехать в аэропорт? - спросила она у девочки.

Моника отрицательно покачала головой. Повернувшись к стоявшей тут же Марии, Сония сказала:

- Обещаю, что рано утром в понедельник я привезу Монику, чтобы вы смогли отвезти ее в школу.

- Хорошо, сеньора.

- Чемоданы в машине? - Хуан Антонио в последний раз оглядел гостиную.

- Да, сеньор, - ответила Мария. - Игнасио ждет вас.

- Ну, что ж, до свидания…

- Счастливого пути, - Сония поцеловала брата.

- Поручаю тебе свою принцессу, Сония, - Хуан Антонио присел на корточки возле дочери. - Моника, ты не обнимешь меня на прощание?

Моника покачала головой и сердито отвернулась.