Моя вторая мама. Том 2

– Если скажу я… Если она узнает от меня, она не поверит, – сказала Даниэла. – Я хочу, чтобы Иренэ сама ей сказала…

– Даниэла… – выдохнул Хуан Антонио. В его взгляде была мольба. – Нам необходимо поговорить!

– Отпусти, – Даниэла резко выдернула руку, которую пытался задержать Хуан Антонио. – Не притрагивайся ко мне! Ступай к своей жене, а меня оставь в покое!

Даниэла, Сония и Ханс сели в машину. Хуан Антонио потерянно смотрел вслед удаляющейся машине…

Как-то само собой получилось, что с похорон Ракель Джина и Фелипе ушли вдвоем. Они поехали в центр города и там, оставив машину, бродили по старой части города. Они почти не разговаривали между собой до тех пор, пока, устав от ходьбы, не зашли в кафе. Выбрав столик в углу и сделав заказ, они еще некоторое время сидели молча. Обоим хотелось забыть о разводе и о том, что ему предшествовало. Они чувствовали, что то, что их объединяло, было нужнее и важнее. Столько пережито вместе! Это невозможно зачеркнуть! Джина наконец решилась нарушить тишину.

– Лучше поговорим начистоту, Фелипе, – сказала она. – Если ты так разошелся, значит, ты меня ревнуешь.

– Ты спятила! – сразу насторожился Фелипе. – Почему я дожен ревновать?

– Зачем тогда ты полез драться с Хансом? – допытывалась Джина. Ей очень хотелось, чтобы Фелипе признался, что все еще любит ее, но Фелипе не мог этого сделать: в нем говорило мужское самолюбие. – Зачем ты его ударил?

– Затем, что он мне противен! И ты тоже! – огрызнулся Фелипе. В душе ему было стыдно за то, что он не смог сдержаться и полез в драку. Кулаками ведь ничего не докажешь.

– Ты меня еще любишь, правда? – спросила Джина, глядя на него в упор.

– Я? Да я никогда, слышишь, никогда тебя не любил! Я и женился на тебе из жалости! А потом родились дети… – Фелипе запнулся и махнул рукой. – Ладно, я здесь не для того, чтобы ты надо мной потешалась!

– Да нет же, я и не собиралась смеяться над тобой! – Джина дернула его за рукав. – Садись-садись! Ты просто ревнуешь!

– Бред какой-то! – мотнул головой Фелипе. – Слушай, я серьезно… То, что там у вас с Хансом, меня совершенно не трогает. Мы разведены и… Короче, я сожалею лишь о том, что распалился и закатил скандал в Доме моделей, но…

– Да уж, некрасиво получилось… Ты вел себя просто по-хамски с Даниэлой. И потом, ты неправ, потому что между мной и Хансом ничего нет, – Джина смотрела на Фелипе чистыми, бесхитростными глазами.

– Да-да, рассказывай!.. – криво усмехнулся Фелипе, не поверив ни одному ее слову.

– Но это чистая правда! Ханс приехал из Германии, потому что хочет жениться на мне и увезти меня отсюда, вот и все, – произнесла Джина своей обычной скороговоркой и капризно надула губы. – А я не хочу! И знаешь, почему? Потому что скучаю по семье, потому что люблю тебя, потому что хочу быть рядом со своими детьми.

– Да… – протянул Фелипе. Он явно не ожидал услышать это от Джины. – Херардо убедил меня в том, что нам не следует ссориться.

– Херардо – прелесть! Кладезь мудрости!

– Я полагаю, нам нужно поддерживать дружеские отношения из-за детей, – сказал Фелипе.

– А если попытаться начать все сначала? – робко спросила Джина.

– Не думаю, что это возможно, – возразил Фелипе.

– Можно попробовать, – лукаво улыбнулась Джина.

– Я никогда не смогу простить тебе измену, – сурово насупился Фелипе.

– А ты думаешь, я смогу забыть твое безразличие? Твою чертову газету? Ту скуку, которая царила в нашем доме? – выкрикнула Джина и сжала ладонями виски.

– Единственный скучный человек – это ты! – вскипел Фелипе.

– Я? – изумилась Джина.

– Да! А я был образцовым мужем! – торжествующе посмотрел на нее Фелипе.

– Ты?! – еще больше удивилась Джина.

– Я никогда не изменял тебе! – заявил Фелипе. – А ты…

– Ты?! Ты мне не изменял?! – вскричала Джина. – Да ты мне изменял с твоей мерзкой газетой! А это еще унизительнее!

– Ты опять за свое? – спросил Фелипе, чувствуя, что нити, которые их объединяли, рвутся одна за другой.

– Ты первый начал! Я пытаюсь дать тебе еще одну возможность, – сказала Джина.

– Ну нет, спасибо! Не надо мне твоих благодеяний! Благодарю покорно! – презрительно усмехнулся Фелипе, – Лучше уж быть одному!

– Тебе только с лошадьми разговаривать! С какой-нибудь кобылкой с ипподрома, очередной Стройной Малышкой! С ней-то уж вы найдете общий язык! – съязвила Джина.

– Знаешь, что? – спросил Фелипе, зло сверкая глазами. – Иди ты к черту!

– Конечно, я уйду! – ответила Джина. Она встала, взяла свою сумку и сделала вид, что что-то в ней ищет.

– Чем меньше ты будешь видеться с детьми, тем лучше, – напутствовал ее Фелипе.

– Дети должны жить со мной! – воскликнула Джина и закрыла наконец сумку.

– Да? – холодно бросил Фелипе. – Это при твоих-то нравах?

– Я, по крайней мере, им мать, а ты… так, сбоку припека! – выпалила Джина и выбежала из кафе.

Даниэла привезла Сонию и Ханса к себе домой. Она чувствовала себя опустошенной. Сказывалось напряжение последних суток. В ней нарастало раздражение.

– Я не понимаю, чего добивается Иренэ, пытаясь все отрицать, – сказала Сония.