Моя желанная западня

Софья почувствовала, как мерзкий холодок прошелся по спине. Значит, это Северов заманил Марину в Энск, чтобы затем избавиться от нее? Он же и за Юрием предложил приударить, чтобы потом всю вину за ее смерть свалить на зятя? Тогда Качкова тоже убил Северов? Но зачем?!

От пришедшей в голову дерзкой мысли Софья даже побледнела. Неужели Машенька, внучка Северова, – родная дочь и прямая наследница Качкова?! Не может быть! Да почему же не может-то? Если это так, то все сходится.

Значит, Северов претендует на наследство Качкова, и теперь ему нужно только подтвердить их родство? А пока он расчищает тернистый путь к богатствам. Интересно было бы познакомиться со всеми родственниками Качкова. Особенно с теми, кто топчется в первой очереди.

Перекусив по дороге в кафе супермаркета, Софья купила минеральную воду, фрукты и отправилась к Николаю.

– Ты как-то неважно сегодня выглядишь, подруга, – заявил тот, взглянув на поблекшую и осунувшуюся начальницу.

– Рада, хоть ты хорошо себя чувствуешь. Что говорят врачи?

– Намекаешь на то, не пора ли меня гнать отсюда подобру-поздорову? Так я и сам об этом думал, даже настаивать пытался… до вчерашнего вечера. Угадай, кого сюда доставили к ночи?

– Нашу с тобой подопечную – Соловкову. Иначе бы ты так не радовался.

– Ну вот, хотел тебе сюрприз сделать. Теперь даже неинтересно.

– Она в себя-то пришла?

– Нет еще. Ей операцию делали, что-то там зашивали. Говорят, ее ножом в подъезде пырнули. Если это не я и не ты, то кто? И, главное, за что? Слишком много знает и может кого-то выдать? Она в соседней палате лежит. Видела полицейского? Он теперь нас обоих охраняет. Меня одного не стали. Но после нападения на Соловкову до них наконец дошло, что это серьезно, и попытки убийств могут повториться. Так что мы с Соловковой в одинаковой опасности. Следователь ко мне приходил. Злющий, как собака. Ждет не дождется, пока меня выпишут, чтобы я поскорее домой вернулся. Хочет ответственность за мою жизнь переложить на наших местных полицейских. А я притворился, что мне хуже стало. Погожу пока уходить отсюда. Вот Соловкова придет в себя, так я к ней с расспросами и нагряну как снег на голову. Пусть объяснит, за каким таким лешим она меня здоровья лишила. Если не она, а тот же самый изверг, который и на нее покушался, то пусть поделится со мной своими подозрениями.

– Думаешь, Соловкова с тобой разоткровенничается?

– Не знаю. Но надеюсь. Мужики решили помочь мне и отвлечь полицейского. Так что прорвемся. А потому не торопись меня сбрасывать со счетов. – Николай вдруг нахмурился и сердито посмотрел на Софью. – Варя звонила. Что это за задания ты ей даешь за моей спиной? Зачем ты ее-то подвергаешь опасности? Или тебе мало меня?

– Задания не более опасные, чем сама жизнь: проверить, кто куда летал, когда, на сколько. Но если хочешь, отменю все… И тогда она мигом примчится в Москву спасать тебя. Окружит заботой и любовью, будет смотреть на тебя жалостливо и пускать слезу. Ты этого хочешь?

Николай поморщился: опека жены нужна ему сейчас меньше всего.

– Умеешь ты, Софья, человеку настроение поднять. Он, можно сказать, с опасностью для жизни кидается за преступником, теперь вот пытается вывести его на чистую воду, а ты ему под дых. Нехорошо это!

– Пойду я, дел куча. А ты как обижаться перестанешь, разузнай, что сможешь, о Соловковой. К ней обязательно дочь должна прийти.

– Да была уже. Я ее мельком увидел в открытую дверь: молоденькая, черненькая, с косой. Жалко девчонку. Так горько плакала! Даже у меня, бывалого мужика, слезы на глазах выступили. Горе-то какое! Говорят, кроме матери, у нее никого не осталось. Хорошо, что рана оказалась несмертельная. Врач и медсестры еле успокоили. А следователь тут же дочку увел куда-то. Наверное, для снятия свидетельских показаний. Интересно, кого подозревает она?

Глава 20 Когда тебе кружат голову, поостерегись, чтобы не свернули шею

Софья съездила к Насте за вещами и вернулась в съемную квартиру.

Пока не появилась следующая жертва, надо действовать. Из кучи телефонных номеров извлекла несколько, с кем чаще всего общался Качков, и задумалась.

Вот три самых дорогих ему человека: Зоя Сергеевна Качкова, Илья Покровский и Лилия Зинченко. И только с двумя из них Софья может встретиться, чтобы узнать хоть что-то об обстоятельствах смерти Качкова.

С матерью Качкова все ясно: звонила из Ниццы единственному сыночку почти каждый день и, скорее всего, надоедала своей неуемной заботой.

Софья прогулялась по Интернету с помощью ноутбука, изъятого у Насти для работы, и нашла информацию об известном в профессиональных кругах флористе Илье Покровском. М-да, личность довольно колоритная. Неужели Качков серьезно интересовался цветочками? Что-то даже не верится. Может, самим флористом… Фи-и, Софья, как пошло! И недостойно и… вообще ее не касается. Делом наконец займись.