Моя жена – ведьма

— Сергунь, ты глянь, че я тебе притаранил. Во! — Фармазон с гордостью выудил из складок балахона огромный кремневый пистолет с двумя стволами. — Надежнейшая вещь. Тульская работа, отечественного производства. Вот в мешочке порох и пули. Не сомневайся, пули из настоящего серебра, освящены крестом и благословлены профессиональным батюшкой. Циля лично проверял, так что все без обмана. Если молитва не сработает, взводи курки и пали навскидку!

— Да он… тяжелый, как бабушкин утюг! — охнул я, пытаясь прицелиться из врученной мне «гаубицы». — Посовременнее ничего не нашлось?

— Ага. На оборотней, знаешь ли, с автоматом Калашникова еще никто не ходил! Надо следовать традициям.

— Ладно… как хоть он заряжается?

— Демонстрирую. Вот сюда, в дырочку, сыплешь порох, потом кладешь тряпочку, забиваешь палочкой, шомпол называется. Теперь бросаешь пулю, затем опять тряпочку и снова шомполом. С другим стволом поступаешь аналогично. Курок большим пальцем отжимаешь на себя, на эту вот полочку добавляешь еще щепотку пороха, и все! Увидишь террориста — целься в живот. Как нажмешь на спусковой крючок, «собачка» щелкнет кремнем, искры подожгут порох на полке, он в свою очередь — порох в стволе, и серебряная пуля навсегда избавит тебя от пушистого приставалы! Убойная сила — за пятьдесят метров. Быстро, удобно, практично. Вопросы есть?

— Есть! — уже с изрядной долей раздражения начал я. — Одна инструкция по зарядке этого допотопного «смит-вессона» заняла добрых пять минут. На деле я буду возиться все двадцать. По-вашему, Сыч, скрестив лапки, будет терпеливо ждать, пока я еще и выстрелю?!

— Ну, знаешь, — развел руками Фармазон, — нельзя требовать от жизни всего сразу! Никто и не говорил, что победить оборотня так просто.

— Поэтому вы решили максимально усложнить мне задачу?

— Че ты взъелся? Ну не будет Сыч тебя ждать, дураку понятно. Так отвлеки его чем-нибудь.

— Анекдот рассказать или песенку спеть?

— Зачем? Молитву ему прочти, пусть призадумается. Вон Циля тебе сколько закладок напихал…

Я отодвинул чашку и, задумчиво качая головой, отправился в комнату переодеваться. В прихожей раздался звонок.

— Анцифер, взгляните, пожалуйста, кто там.

— Крысюк! — раздалось через минуту. — Сергей Александрович, похоже, к вам выбрался героический разведчик с депешей от генерала. Впустить?

— Естественно!

Крысюк серым призраком проскользнул в дверь. Для маскировки на нем был длинный плащ, широкополая шляпа и темные очки. Видимо, в таком «сумрачном» костюме он надеялся затеряться в толпе разнаряженной нечисти. Впрочем, чего гадать? Главное, что парень дошел.

— Письмос для шпионуса! Личнос в рукис! — по-военному отчеканил он.

— Я шпионус.

В продолговатом конверте оказалась небольшая карта Города и адрес, дом Сыча был обведен красным фломастером. Еще там была короткая записка от Кошкострахуса Пятого: «Мой дорогойс шпионус! Я верюс в тебяс… Мыс готовыс оказатьс любуюс помощьс. Удачис и полнойс победыс над нашимс общимс врагомс!»

— Запискус нужнос уничтожитьс, — напомнил связной.

— Я ее потом съем. Можете быть свободны.

— Чтос передатьс генералус?

— Я иду на Сыча сегодня. О результатах доложу лично.

— Естьс! Я возвращаюсьс в штабс.

— Мой привет генералу.

Крысюк отдал честь и, осторожно выглянув за дверь, неслышными шагами стал спускаться по лестнице.

— Вот у нас и адресочек образовался, — довольно пропел Фармазон. — Сезон охоты на пожилых волков-оборотней торжественно объявляется открытым!

— Он прав, Сергей Александрович, — мягко поддержал ангел. — Может быть, не стоит откладывать в долгий ящик, а завершить все до прихода Натальи Владимировны?

— Пожалуй, да. — Я пожал плечами. — Отправимся сразу. Фармазон, взгляните на карту. Это не очень далеко?

— Нет. Три квартала на север, а потом вниз, к старому кладбищу. Там целое пастбище маленьких домишек, номер мы знаем, так что найдем быстро. За пистолет тоже не переживай, я тебе его сам заряжу. Сейчас ровно десять, твоя благоверная обещалась быть к обеду, часа за три мы управимся.

— А откуда вы все знаете? — вдруг заинтересовался я.

Анцифер покраснел, но Фармазон лишь широко ухмыльнулся:

— Чего уж там… Вон записка на холодильнике валяется, Циля первым нашел, но ведь ничего интимного там нет, мы и прочитали.

Уже внизу, у подъезда, Анцифер попытался сбивчиво извиниться, я только махнул рукой. Какая, в сущности, разница, прочтут они мою корреспонденцию сами или я расскажу, когда сочту нужным? Оба являются равноценными половинками моей души, получается, что я скрываю что-то от самого себя. Глупо… Когда мы проходили через двор, мне улыбнулась маленькая девочка из окна соседнего дома. Малышка была настолько хороша, что и я невольно улыбнулся в ответ.

— Словно ангел Божий, — сентиментально поддержал меня Анцифер. — Как все-таки прав был наш Господь, утверждая, что Царство Небесное принадлежит детям.

— Цветы жизни! — умудренно изрек Фармазон. — Серега, ты еще о своих потомках не задумывался?