Моя Женщина

Нет, в таких вопросах ошибиться невозможно. То, что он заднеприводный, я понял сразу.

Одного понять не могу — как такая женщина как Вера, могла стать его женой?

Вера дрожит и мне хочется поддержать ее… даже обнять! Но, черт возьми, в сложившейся ситуации, боюсь, за такие вольности, она оторвет мне голову.

— Никогда бы не подумал, что ты такая шл… — кажется, от взметнувшейся ярости я забываю дышать. Дергаюсь в его сторону, закрывая собой Веру. Заношу руку для удара и останавливаюсь в последний момент.

Он же как баба… даже трогать противно!

По глазам вижу, что испугался, но все равно вякает напоследок гадкое «не ожидал от тебя».

Интересно, а Вера знает, что он голубой? Не потому ли ушла… или ушла не она?

Голову разрывает от вопросов. Я ничего не понимаю и только злюсь, и, когда Костя уходит, поворачиваюсь к Вере.

Она стоит, зажмурившись и прикусив нижнюю губу. Лицо багровое и я вижу, как учащенно бьется жилка на шее. Желание обнять и прижать к себе, успокоить, усиливается и я делаю шаг.

Но в ответ Вера вжимает голову в плечи и я, вдруг отчетливо понимаю, что мои объятия, да в целом поддержка ей не нужны.

И я ей сейчас тоже не нужен.

Выдыхаю какую-то банальность и выхожу следом за Вериным мужем. У меня к нему есть мужской разговор.

Догнал голубца тремя пролетами ниже.

Лифт, конечно, опять не работал. Заметив меня, Костя замедлился и руки дернулись, словно он не знал, куда их деть. Я тоже остановился, только площадкой выше, и засунул руки в карманы, потому что точно знал, кем хочу их занять.

Так мы и стояли, разглядывая друг друга. Я сверху, он снизу — какая ирония!

— А ты, оказывается, редкостная сволочь, Константин…

Брови его полезли вверх, рот округлился до возмущенного «о», но вразумительного отвела я так не получил. Собственно, на то и был расчет.

Сошел на ступень ниже — руки сжались в кулаки. Костя спустила на две.

— Как вы смеете!

Как просто за интеллигентностью прятать слабость. Если бы я был на месте Кости и обнаружил на своей кухне другого мужчину, мне бы хватило минуты, чтобы решить вопрос.

Или там все не так просто?

— Зачем пришел? — спрашивать у Веры бессмысленно, а знать хотелось.

Значит, придется давить стручка.

— С какой стати я должен перед вами отчитываться!?

— Кто она для тебя, запасной аэродром?

— Вера моя жена! — крикнул высоко, как баба срываясь на фальцет. Снял очки и сложил в карман, а я улыбнулся.

Такой кулаками махать не будет, только пугает.

— Нет, была бы жена, сидел на моем месте на той кухне. Думаешь, наиграешься и она от безысходности тебя назад примет, чтобы перед детьми разыгрывать счастливых отца и мать?

Костя побелел лицом. Я, конечно, рисковал — не так много знал о Вере и ее жизни, чтобы строить предположения, но попал.

В точку с первого раза.

— Вера моя жена, и вы глубоко заблуждаетесь, если…

— Может быть по паспорту, она твоя жена. Но женщина она моя, — перебил грубо и подошел к Косте вплотную.

Отступать ему было некуда и он вытянулся, собрался пружиной, с вызовом глядя мне в глаза.

— Еще раз увижу тебя рядом, Новый год будешь в больнице встречать.

Сердце в груди билось ровно, уверенно. И хотя я слышал, как щелкнули костяшки, когда Костя сжал руки в кулаки, удара не последовало. Дрожали крылья носа, брови нагоняли страх и ужас, но мужского поступка не последовало.

— Еще посмотрим! — он просочился мимо и засеменил по ступеням.

Но смотреть было не на что.

Подстилка, а не мужик.

Я растер лицо руками и запрокинул голову. Что же происходит? И как угораздило Веру связаться с этой слизью болотной…

Нет, однозначно, женщины существа не просто загадочные, непостижимые! Как можно выйти замуж за голубого, да еще и детей от него родить? Куда она смотрела? Чем думала!

Моя женщина…

И все же слова вырвались непроизвольно. Жалко стало, когда увидел выражение на лице и холодную собранность. Так выглядит человек, который боится потерять лицо в присутствии чужого. Стыд замешанный на чувстве собственного достоинства — жгучая смесь. А если это еще и женские эмоции — держитесь все, кто вокруг.

Проходя мимо ее квартиры, прислушался. Вроде, тишина. Не хватало еще, чтобы Вера из-за этого урода расплакалась, хотя чего еще можно ожидать от женщины, пережившей подобное унижение.

Я подавил желание постучать в дверь и поднялся к себе. В кармане завибрировал телефон — Ведьма. Перевернул смартфон экраном вниз и откинулся на постель.

Не сегодня, Кошечка, не сегодня…

ГЛАВА 24. История Игната

Вера умылась холодной водой и, как была, в одежде легла на кровать. В груди саднило от не пролитых слез и унижения, свидетелем которого стал Игнат.

Закрыла глаза и живо увидела, как он загородил ее собой. Пусть не словом, но жестом защитив от несправедливо брошенных слов. И, ничего не попросив взамен, не играя на ситуации, ушел, оставив в одиночестве.

А Костя?

Боги, как он ее обозвал! Женщину, которая больше двадцати лет хранила ему верность! Которая даже намеки на ухаживания других мужчин не принимала.