Моя Женщина

На двадцать ничего не значащих имен — только одно, имеющее отношение лично к нему.

Зашла медсестра. Игнат на автомате вытянул руку и, пока она колдовала над капельницей, с какой-то маниакальной одержимостью стал чистить контакты.

Через час работы записная книжка похудела больше чем на треть, а в голове Игната засела мысль, что он не знает, что такое настоящая жизнь.

Он всегда думал, что это его жизнь полна событий и отвязных приключений, но на поверку оказалось, что все, что у него есть — это работа и беспорядочные половые связи.

То есть ничего.

У него нет ни-че-го.

Игнат подумал о Вере и в груди кольнуло. Он закашлялся до слез и отложил телефон.

Желание увидеть ее, услышать голос и коснуться нежной кожи рук было нестерпимо. Словно одним своим присутствием она могла заполнить пустоту, что сопровождала его долгие годы.

Правильная, полная жизни и любви Вера. Несправедливо обиженная, но не сломленная.

Его Вера.

ГЛАВА 30. Часть 3. Потомок грозных королей

— Тим, это несерьезно.

— Десять дней, не больше не меньше. И еще месяц будешь на процедуры ходить, после праздников. Массаж, прогревание обязательно, а дальше посмотрим по состоянию.

— Я отлично себя чувствую, мне это не нужно.

— Ты помнишь, кто здесь врач? Так что давай без панибратства — я делаю свою работу, а ты мне не мешаешь, — Тимофей посмотрел на наручные часы. — До конца смены два часа, из-за тебя и так обход задержал. Все, — он встал, пожал протянутую Игнатом руку и вышел.

Два часа можно потерпеть, когда целая неделя позади. Игнат взял телефон, позвонил в службу доставки и заказал букет ко времени на указанный адрес. Вчера Максим привез ему чистую одежду и, избавившись от катетера-бабочки, Игнат отправился в душ.

Сегодня он почти не кашлял, ломота в груди исчезла и даже больничный завтрак доставил удовольствие. Потому что сегодня Рождество.

И он увидит Веру.

Идея приехать к ней на праздник не давала покоя несколько дней. Игнат не стал делать Максима посредником и решил устроить Вере сюрприз. Если согласится, отвезет ее в один прекрасный ресторан с красивым видом и лучшей средиземноморской кухней.

Повязав на бедрах полотенце, Игнат закинул второе на плечи и вернулся в палату. У окна, спиной к нему, стояла Инна. Услышав шаги, она обернулась и Игнат впервые увидел ее без макияжа.

Совершенно другое лицо!

В купе с простой одеждой — джинсам и толстовкой с капюшоном, она выглядела моложе и несчастнее, чем пару дней назад.

— Зачем ты пришла? — спросил Игнат, подходя к кровати и беря в руки телефон. Если он не хочет опоздать к Вере, на разговор есть полчаса, не больше.

— Я… — она шмыгнула носом, обняла себя за плечи и острые красные ногти впились в кофту известного бренда. — Не могу без тебя…

Игнат медленно выдохнул, отложил телефон и подошел к ней. Не достаточно близко, чтобы обнять, но и не так далеко, чтобы спровоцировать новые обвинения.

— Инна, ты еще такая молодая…

— Не говори так! Ты для меня не старый! Я… — еще один глубокий вздох. — Я тебя люблю, слышишь?

— Нет, не любишь, — Игнат тоже вздохнул и, взяв Инну за руку, посадил в кресло, а сам сел на кровать напротив. — Ты ко мне привыкла, — добавлять другие опции, что шли в комплекте со статусом его девушки, не стал.

— Я тебя люблю! — повторила упрямо, но Игнат покачал головой.

— Я ничего не могу тебе дать. Давай честно — ты молодая, красивая, за тобой всегда мужчины толпами ходили. Ты можешь выбрать себе любого.

— Но я хочу тебя…

— Не потому что любишь. А знаешь, почему? — она молчит, но по глазам Игнат видит, что знает. Но, конечно, никогда не признается. — Из-за ревности.

— Нет!

— Да. Тебе нужен не я, а статус победительницы. Только я не трофей, понимаешь? И битвы за меня не будет.

Игнат встал, мягко потянул Инну за собой и сам не понял, в какой момент ее руки схватили узел на полотенце и потянули, а мягкие губы прильнули к его губам.

Поцелуй вышел неуклюжим и раздражающе мокрым. Полотенце упало к ногам Игната и он в последний момент перехватил Инну за запястья и потянул, отталкивая от себя.

— Я. Не. Игрушка. Слышишь меня? Хочешь самоутвердиться — пожалуйста, но не за мой счет, — и отбросил руки так, что она попятилась.

Полились слезы, но Игнат, подняв с пола полотенце, отвернулся. Неужели она не понимает, что только унижает себя в его глазах еще больше?

Жалости не было, но была злость. В первую очередь на себя. За то, что позволил Инне зайти так далеко. Подпустил близко ту, с кем не планировал жить долго и счастливо.

Может быть, Инна его и любила по-своему. Только он ее не любил совсем. Заботился, как того требовал личный кодекс мужской чести, баловал, получал неплохие дивиденды, но никогда не пускал в душу.

Глотая слезы, Инна подхватила с подоконника рюкзачок и вышла из палаты, хлопнув дверью. Молча, не издав ни звука. Все-таки, вспомнила, что не на помойке себя нашла.

А Игнат сел в освободившееся кресло и взъерошил мокрые волосы. В отношениях с Ведьмой это была жирная точка. Теперь уже наверняка. А что касается Веры…