Моя жизнь 1964-1994 (СИ)

Мне выделили не большую кладовую на втором этаже, под мастерскую, и я начал там в свободное время, делать всякие резные полочки из фанеры под цветы. Картины еще на фанере рисовал, каких-то глиняных, расписных птичек, по просьбе начальницы детсада, и развешивал все это по стенам в коридорах. Даже одну огромную картину полтора на два метра, на холсте нарисовал масляными красками с каким-то сказочным сюжетом. Вроде бы из сказки «Терем-теремок». Может до сих пор где-то у них висит.

Через несколько дней работы, я вдруг в садике столкнулся с Валей Ивановой. Может помните я рассказывал, что она училась в 454 школе, в параллельном классе и моя одноклассница Ольга Терещенко нас все свести хотела после окончания школы. Тогда у нас ничего с ней не получилось, а вот теперь вдруг закрутился роман.

Валя жила в своей однокомнатной квартире, которую недавно получила, в доме рядом с садиком. Жила она вдвоем с маленькой дочкой. До этого она жила в нашем доме, где и остались жить ее родители. Мы вновь начали общаться. Я стал захаживать к ней в гости, иногда оставался у нее ночевать, она временами заходила ко мне, когда своих родителей ходила проведать. Так прошла весна.

2

Началось лето. Хоть я и отошел практически к этому времени от наркоты, но временами мы все же вновь стали собираться у меня по ночам, теперь уже втроем, с Вадиком Каретниковым и Мишей Огурцовым, который пришел как раз из армии. Все остальные «наркоши», которые раньше у меня тусовались, куда-то пропали. Миша и Вадим тоже подсели на это дело, возможно и с моей помощью, — сейчас уже не помню, и найдя где-нибудь по старым связям банку «Солутана», мы бывало «торчали» у меня ночь другую. Но торчали с умом, если можно так сказать. Так как «белый кайф» являлся сильным психостимулятором, мы его действие и направляли в нужное нам русло. То музыку и песни начинали сочинять, благо у меня хватало аппаратуры. И сочиняли, надо сказать, довольно удачно. То черновики собственного самиздатовского журнала начинали печатать на электрической печатной машинке. Машинку я в пункте проката взял на целый год. В те времена в пунктах проката, можно было взять всё, что угодно, начиная от транзисторных приемников, лыж, санок, телевизоров и пр. и заканчивая мебелью, — причем за копейки.

Пробовали мы и рассказы писать и картины рисовать. Картинами в основном я занимался, хотя и Миша с Виталей тоже пробовали. Я порой, бывало по несколько часов, над какой-то деталью картины сидел, выписывая все со скурпулезной точностью и мне это доставляло огромное удовольствие, жалко только, что удовольствие я получал, только пока действовал психостимулятор. Когда же действие «джефа» заканчивалось, то все мое творчество вызывало лишь отвращение. И уже ничем заниматься совершенно не хотелось.

«Солутан» к этому времени в аптеках уже было не достать и нам приходилось его покупать уже с рук за довольно приличные деньги. Покупали "белый" в основном тогда на деньги Вадима. Вадим с матерью продали свою квартиру и пока не переехали, он у мамы тянул понемногу из полученного аванса. Но вскоре они купили частный дом в Псковской области и уехали навсегда из Колпино.

Миша тоже вскоре женился и уехал жить в Ленинград. Я, кстати у него на свадьбе неплохо погулял. Справляли ее в Питере в кафе на проспекте Науки, не далеко от дома, где в дальнейшем стали жить молодые. И не далеко от дома, где я провел столько счастливых летних месяцев со своей сестрой Наташей. В этом доме №14/2, по пр. Науки, как я уже рассказывал, жила родная сестра моей бабушки Александра Пьянкова (Веселова) с семьей. Наши «торчания» закончились.

3

Немного пожив в нормальных, человеческих условиях, мой мозг, не желая отдыхать от идей, выдал мне еще одну: раз теперь в нашей стране можно заниматься любым бизнесом и квартиры автоматом приватизируются, и в них можно делать что угодно, почему бы не сделать дома кафе? Раз с магазином не получилось, может с кафе дело пойдёт?

Ну, никак мне было не угомониться, — хотелось зарабатывать именно чем-то придуманным лично мной. Да и продажа самогона особо много прибыли не приносила. И вот я вновь принялся за работу. Моя мать опять в это время находилась в больнице, и мне никто не мешал воплощать мою грандиозную задумку в жизнь.

Я буквально за несколько дней, абсолютно переделал всю комнату, опять же убрав всю мебель в мамину комнату. Первым делом я закрыл полностью окно листом фанеры, и сделал в оконном проеме полки под сигареты и бутылки. Короче витрину с подсветкой. Затем сделал саму барную стойку, протянувшуюся через всю комнату, а над ней сделал деревянную перегородку, привентив ее к потолку, за которой расположил красные светильники и подсветку барной стойки.