Моя жизнь

Чем дольше я играл в Испании, тем отчётливее понимал, насколько важная часть отводилась в футболе политике. Начнём с того, что я никогда не следовал «партийной линии», как это делали другие игроки. Другие, но только не я. Я амстердамец, который говорит то, что думает. В годы правления Франко и в период, последовавший сразу за его кончиной, это было непривычно для Испании. Арманд Карабен, каталонский националист, входивший в состав совета директоров «Барселоны» в то время, считал, что такое моё отношение к происходящему замечательно. Тогда я не слишком-то раздумывал обо всём этом, но впоследствии я осознал, что он использовал мой образ как часть вклада клуба в набиравшую обороты борьбу Каталонии за независимость от правящей элиты Мадрида. Будучи знаменитым на весь мир иностранным игроком, я был абсолютно неприкасаемым, а значит, мог время от времени провоцировать Франко.