Моя жизнь — это мы

— О, нет! — вырвалось у нее при взгляде на часы. — Я опаздываю! Фирсов! — крикнула она уже громче, пока подрывалась с кровати.

Подобрав с пола халат, накинула его на плечи и туго завязала пояс. Осталось найти тапочки и бегом в душ.

— Ты чего? — спросил еще не проснувшийся мужчина, наконец, удостоив ее прищуренным взглядом.

— Я опаздываю! — повторила она, впопыхах вспоминая, что хотела ему сказать совсем не это. — Какого черта ты тут делаешь?

— Сплю. Разве не видно?

— Для этого у тебя есть своя кровать! Чего ты ко мне приперся?

— А ты чего так раскричалась? Я не мог уснуть и, вообще, замерз там у себя, — ответил он с ухмылкой.

Издав громкий и многозначительный возглас недовольства, Лена выскочила из комнаты и понеслась в ванную. Сейчас некогда было с ним разбираться.

— Замерз он, — бубнила она себе под нос, пока спускалась по ступенькам. — Под пуховым одеялом перед началом лета.

— Доброе утро, Леночка, — встретилась ей на пути мать Алана, самая приветливая и милая женщина на свете.

— Доброе, теть Тань.

— Опять поздно сегодня. Даже и не знаю, что предложить завтрак или обед.

— Ой, я ни на что не успеваю уже. Опаздываю, — отвечала уже у дверей ванной.

— Может, хоть чай заварить?!

— Было бы неплохо! Спасибо!

«Все-таки какая хорошая женщина», — успела подумать Лена, выдавливая пасту на зубную щетку, когда в этот момент к ней вломился Алексей. Опять!

— Подвинься, — попросил он как ни в чем не бывало, хватая свою щетку.

— Ты издеваешься? Давай ты почистишь зубы после меня, хорошо?

— Тогда мы точно опоздаем.

— Мы?

— На мотоцикле будет быстрее, забыла? — немногословно пояснил и напомнил наглец.

Ко всему этому он еще и улыбнулся ей своей обаятельной улыбкой, прежде чем засунуть в рот зубную щетку. Взъерошенный, еще слегка сонный, Леша показался таким милым, таким домашним, что при взгляде на него Лена даже позабыла, почему вообще злилась. Тем не менее продолжила бурчать:

— О, нет, даже не надейся. Я дала себе слово, что больше никогда не залезу на твоего железного монстра.

Фирсов лишь тихо рассмеялся. Чтобы не терять времени, пришлось чистить зубы вместе с ним. Когда же он закончил первым, то выдал фразу в своем репертуаре:

— Повтори еще раз.

— Что? — спросила, пока полоскала рот.

— Ну, вот это, про «залезу на твоего железного монстра», — передразнил он.

— Не собираюсь я ничего повторять, — смутилась она. — Мне некогда.

Умывшись и протерев лицо полотенцем, Лена уже намерилась покинуть ванную комнату. Но уже в привычной манере Алексей преградил ей дорогу, так что они почти столкнулись носом к носу. Резко оборвалось дыхание, а от его томного, глубокого взгляда внизу живота сладко заныло, причем все ощущения усиливались от еще ярких воспоминаний прошедшей ночи. Инстинктивно ей захотелось отступить, найти опору.

Ладонь ухватилась за край раковины, когда рука Алексея легла ей на спину, не позволяя отстраниться.

— Тогда зачем торопиться, если ты все равно опоздала? — произнес он у самых ее губ.

Опасаясь сгореть на месте от этого поцелуя, девушка накрыла Лешин рот ладонью.

— Мне не до шуток, Фирсов. Уйди с дороги.

Без труда убрав ее руку от своего лица, Фирс притянул Лену к себе и опалил губы жаром поцелуя. Она даже не успела проявить сопротивление — так внезапно застали врасплох собственные чувства. В умелых руках этого донжуана ее тело словно оживало, словно начинало напевать чувственную мелодию, которую наверняка можно было услышать лишь в садах Эдема. Потому ей ничего не оставалась кроме как отвечать, кроме как запускать ладони в его чуть жесткие волосы и наслаждаться влажной лаской настойчивого рта.

— Давай все-таки я тебя отвезу, — предложил он в очередной раз.

В данный момент езда на мотоцикле показалась уже не такой страшной и опасной, как сам Алексей. А опасен он был тем, что чересчур сильно начинал ей нравиться вопреки здравому рассудку.

— Хорошо, так и быть, уговорил, — выпалила она быстрее, чем успела это осмыслить, лишь бы только Фирсов от нее отстал и отпустил.

Он улыбнулся, поддевая словами:

— Так и во вкус войдешь.

«Хм, да, во вкус, — подумалось ей, но не о том, о чем говорил этот мужчина, а о нем самом. — Этого еще мне не хватало…»

В этот раз одежду и шлем ей одолжила Ева. Разношенные мотоботы оказались впору. Подошла и куртка. Не удалось натянуть на себя только экипировочные кожаные штаны с желтыми вставками. Лена была чуть шире в бедрах и немного выше ростом, чем Ева. Потому на ноги пришлось надеть простые джинсы.

— На, Лен, держи, — добавила Ева, протягивая ей уже слегка потрепанные перчатки без пальцев. — Еле нашла. Мои любимые. Можно даже сказать — талисман.

— А мне-то они зачем? Я ведь не за рулем.

— Натягивай, говорю. Так надо, — отрезала девушка.

Лене оставалось только ее послушать. К тому же на споры совершенно не было времени.

Когда она вышла из дома, Фирсов уже ждал на улице. Он стоял возле своего мотоцикла вместе с Аланом, одетый почти по всей байкерской форме в черно-алых тонах.