Моя жизнь и прекрасная игра

Никогда не забуду, как получил травму Васконселос.

Шла игра на первенство штата с командой Сан-Паулу. Соперники приехали, чтобы разгромить нас на нашем же стадионе. Я сидел среди болельщиков «Сантоса» на трибуне и наблюдал за игрой. (Кстати, не люблю сидеть во время матча на скамейке для запасных. Игру удобно смотреть с трибуны, а не со скамейки, стоящей на уровне футбольного поля.)

В тот день команда Сан-Паулу находилась в отличной форме, казалось, им удается буквально все. А у «Сантоса» игра явно не шла. Как и следовало ожидать, команда Сан-Паулу вскоре открыла счет, а затем забила еще один мяч. «Сантос» ответил голом, соперникам тут же удалось поразить наши ворота в третий раз. Со счетом 3:1 закончился первый тайм. На трибунах, естественно, царило тягостное уныние.

После перерыва «Сантос» появился на поле, обуреваемый желанием не только сравнять счет, но и выйти вперед. Однако футболисты Сан-Паулу упорно стремились не допустить этого. Где-то в середине тайма Васконселос, отдав мяч Пепе, рванулся в штрафную площадку. Он получил ответный пас и уже изготовился для удара, как его сбил Мауро. Не думаю, что грубый прием Мауро был умышленным. От столкновения оба свалились за землю, и Мауро совершенно случайно придавил согнутую ногу Васконселоса. Когда Мауро поднялся, Васконселос с перекошенным от боли лицом продолжал лежать на траве.

Под неодобрительные крики болельщиков Васконселоса унесли с поля. «Сантосу» пришлось доигрывать матч в меньшинстве. Оставшиеся вдесятером футболисты «Сантоса» защищались стойко и не позволили игрокам Сан-Паулу увеличить счет. Но если в команде на одного игрока меньше, ликвидировать разрыв практически невозможно, особенно с таким сильным соперником, как клуб Сан-Паулу. Матч закончился, «Сантос» проиграл 1:3. После игры я спустился в раздевалку и услышал печальную весть — Васко сломал ногу!

Да, мой хороший товарищ Васконселос действительно сломал ногу. В тот момент я не думал о том, что это происшествие открывает мне путь в основной состав. Все мои мысли были только о Васконселосе. Несколько дней он пролежал в больнице, а потом вернулся на Вила Бельмиро на костылях. Нога у него была в гипсе. На первый взгляд, он не очень переживал.

«Ничего! Пройдет пара месяцев, и все придет в норму!»

Через несколько месяцев Васконселос приступил к тренировкам. Но это был уже не тот Васко, которого все знали. В его игре появилась нерешительность. Все это понимали. Пока нога была в гипсе, он не тренировался и утратил форму. Чтобы восстановить чувствительность сломанной ноги, требовалось время. Вскоре мы убедились, что все намного серьезнее. Тяжелая травма отложилась в подсознании футболиста. Это ощущалось каждый раз, когда его атаковал соперник или он сам старался отобрать мяч. И хотя постепенно Васко научился преодолевать страх, а затем и восстановил свою прежнюю форму, все же тем великим Васконселосом он так и не стал. В конце концов ему пришлось уйти из «Сантоса», чтобы попытать счастья в других клубах.

Впервые я задумался о том, как может сложиться судьба футболиста-профессионала. Правда, до этого был Дондиньо с его травмой, о которой непрестанно напоминала мне мать. Но, наверное, только происшествие с Васко позволило мне по-настоящему осознать, какими превратностями чревата карьера футболиста. Долгое время он был идолом болельщиков, но после травмы он уже не мог радовать их своими голами, и его скоро забыли. Об этом ребята говорили по вечерам в клубе. Будучи самым молодым, я обычно молчал в присутствии взрослых, но всегда прислушивался к тому, что говорят другие.

«До старости в футбол играть не будешь. Поэтому надо стараться побольше заработать и отложить на жизнь».

«А может быть, нам нужен свой профсоюз для футболистов? Как, например, у докеров в порту?»

«Всем нам, кроме футбола, надо искать еще другую работу».

«Ясное дело. Но какую?»

«На производстве тоже не легче! Тоже можно покалечиться!»

«Но там хоть никто не набрасывается на тебя в бутсах и не ломает тебе ноги!»

«В общем, надо думать о сбережениях на черный день. Чем больше, тем лучше».

Мне кажется, большинство игроков подсознательно чувствовали это, но открыто высказывали свои мысли только тогда, когда случалось несчастье, как, например, с Васко. Многие игроки были женаты, имели семьи, но мало кто из них мог скопить приличную сумму, чтобы положить на счет в банке. Поэтому никто не позволял себе бездумно тратить заработанные деньги. Мои пять тысяч крузейро были, конечно, меньше, чем получали другие, зато я жил на полном пансионе, и мне не приходилось тратить много денег.

А жизнь шла своим чередом. Я продолжал играть за команду юниоров, часами беседовал с товарищами в клубе или в ресторане «Луи XV», где мы часто ужинали. Насколько позволял график тренировок, утром или после обеда бегал на пляж. Иногда с Дорвалом или еще с кем-нибудь из нашей клубной братии ходил в кино. Время от времени меня мучила тоска по дому, но мне уже не приходила в голову мысль вернуться в Бауру. От этого намерения меня излечили Сабу и перспективы войти в основной состав «Сантоса».