Моя жизнь хикикомори. Том 1: Весна в старшей школе Сейрин

— Рин-сенсей, отвечая на последний вопрос теста — при мейозе происходит случайное расхождение хромосом, что часто приводит к мутациям и ошибкам.

Она подняла глаза, в которых читалось что-то похожее на грусть:

— Это неправильный ответ, Ямагути-кун.

— Видимо, я совершил ошибку в определении генетической совместимости, — пожал я плечами. — Бывает, что даже идеально подходящие хромосомы не могут соединиться.

— Действительно, — её голос дрогнул. — Иногда внешние факторы мешают даже самым комплементарным последовательностям найти друг друга.

Вот же… Мы реально обсуждаем наши чувства на языке биологии? Серьёзно?

— В любом случае, — я смотрел на Рин, стараясь, чтобы голос звучал ровно, — некоторые клетки предпочитают апоптоз, чем нарушить естественный цикл развития других клеток. Особенно когда эти другие уже нашли свою пару для успешного симбиоза.

Я видел, как что-то дрогнуло в её глазах. Она на секунду замерла, сжимая в руках листки чуть сильнее необходимого.

— Апоптоз — не единственный путь, — её голос звучал тише. — Иногда клетки могут сосуществовать в разных экосистемах.

— Но некоторые барьеры существуют не просто так, сенсей, — я говорил спокойно, хотя внутри всё горело. — Они защищают целостность организма. Как ядерная мембрана — охраняет самое важное.

Рин опустила глаза, и я заметил, как побелели костяшки её пальцев на сценарии:

— А вы знаете, Ямагути-кун, что даже самые прочные мембраны имеют поры? Природа предусмотрела возможность… взаимодействия.

— Но только для тех молекул, которые не нарушают баланс системы, — я смотрел прямо на неё, вкладывая в эти слова всю свою боль и понимание. — И… эта клетка… не хочет быть причиной дисбаланса.

В классе стояла абсолютная тишина. Никто не понимал этот странный диалог на языке биологии, но все чувствовали напряжение, висящее в воздухе.

— Иногда, — Рин наконец подняла глаза, и я увидел блеск влаги, — самые важные процессы в природе происходят вопреки всем правилам гомеостаза.

«Не надо…» — мысленно взмолился я. Не давай мне надежду. Я только научился жить с этой болью.

— Но я… верю в мудрость природы, сенсей, — мой голос звучал хрипло. — И в то, что каждая клетка должна выполнять свою функцию. Даже если для этого придётся… уйти в другую ткань.

Рин отвела взгляд, явно пытаясь собраться с мыслями:

— О биологии поговорим позже. Сейчас у нас сценарий, — её голос звучал почти обычно. Почти. — Все действующие лица, ознакомьтесь с третьей сценой. Остальные — давайте освободим место для репетиции.

Класс наполнился суетой и шумом. Парты заскрипели по полу, кто-то начал командовать куда что двигать, кто-то уже спорил о расстановке декораций.

Я уткнулся в сценарий, пытаясь сосредоточиться на тексте, а не на ощущении тяжести в груди.

«Твой ангел музыки здесь…» — гласила первая реплика Призрака.

— Какого чёрта я вообще в это ввязался? — пробормотал я себе под нос. — Надо было идти к Годзилле-сенсей в спортивную команду. Там хотя бы просто физические пытки, а не вот это вот всё…

— Не ворчи, — шепнула Азуми, плюхаясь рядом со своим экземпляром сценария. — Между прочим, у тебя шикарный монолог в первой сцене. Прямо как в жизни — будешь петь о неразделённой любви из тени!

— Заткнись, а? — простонал я. — И без тебя тошно.

«Хотя она права, — подумал я, листая страницы. — Моя жизнь превращается в какой-то бесконечный косплей Призрака оперы. Только вместо подземелий — школьные коридоры, а вместо органа — учебник биологии…»

— Так, все на позиции! — скомандовала Рин. — Харука, ты стоишь у левой кулисы, Кенджи — справа. Ямагути… ты появляешься из тени.

«Как символично, — с этой мыслью я занял своё место. — Прямо метафора моей жизни.»

Харука нервно теребила край юбки, явно чувствуя себя неуютно. Ещё бы — после той истории с фальшивым признанием играть со мной любовную сцену… Кенджи же, похоже, воспринимал всё как очередное развлечение — стоял, небрежно облокотившись о парту, и лениво листал сценарий.

— Ямагути-кун, — голос Рин звучал подчёркнуто профессионально, — твой выход после слов Кристины «Кто здесь?». Начинаем!

Я постарался абстрагироваться от всего: от неловкости Харуки, от скрытого напряжения в голосе Рин, от собственных чувств. Просто ещё одна роль. Просто ещё одна маска.

«Забавно, — мелькнуло в голове, пока ждал своего выхода. — Играю человека в маске, пытаясь скрыть, что сам ношу маску. Прямо какой-то масочный парадокс получается…»

— Кто здесь? — дрожащим голосом произнесла Харука.

Мой выход. Ну что ж, станем призраком.

— Я твой ангел музыки… — произнёс я тихо, стараясь вложить в голос всю ту тоску, которую испытывал сам. Получилось даже слишком естественно.

Заметил, как Рин чуть вздрогнула. Ну да, она же знает, откуда эта боль в моём голосе.

— Восхитительно, Ямагути-кун, — её профессиональный тон слегка дрогнул. — Продолжаем. Харука, ты должна выглядеть испуганной, но в то же время зачарованной.

— Я… я стараюсь, — пробормотала Харука, бросая на меня нервные взгляды.

— Кенджи, твой выход! — скомандовала Рин.

— Кристина! — он картинно распахнул руки. — Я искал тебя повсюду!