Моя жизнь. От зависимости к свободе

В силу своих юношеских лет я в первое время не придавал особого значения, но позже после чтения кое-каких книг и рассказов старших понял, что рождение такого комбината-гиганта в сердце Сарыарки стало возможным благодаря дальновидности и мудрости нашего великого ученого Каныша Сатпаева. Еще в конце далеких тридцатых годов он выдвинул предложение построить под Карагандой завод с полным металлургическим циклом. Вместе с учеными М. П. Русаковым, А. Н. Сперанским он доказал, что здесь имеются все удобные, самые необходимые условия для производства металла: рядом богатейшие запасы коксующегося угля, близко находятся месторождения железной и марганцевой руд, известняка и доломита, вода, так необходимая для металлургического производства. Легко перевозить и производимую продукцию: Караганда стояла на узловом пересечении дорог. Действительно, было вполне закономерным делом размещение такого комбината в этом регионе, где находились Атасуское, Соколовско-Сарбайское, Лисаковское, Качарское месторождения железной руды и Карагандинский угольный бассейн. В 1942 году президент Академии наук СССР академик В. Л. Комаров, говоря об использовании полезных ископаемых Казахстана в оборонных целях, подчеркивал: «В области черной металлургии нам надлежит, пользуясь работами, проведенными под руководством лауреата Государственной премии К. И. Сатпаева, рассмотреть вопрос о выборе места для строительства нового металлургического завода в Центральном Казахстане». Эти сведения были взяты из книги «Казахстан в период Великой Отечественной войны (Сборник документов и материалов)», когда я собирал материалы для своей книги «Стальной профиль Казахстана», посвященной Магнитке и изданной в 1985 году. Хотя в первое время эта идея не нашла поддержки, но, когда началась война и немцы захватили Украину с металлургическими заводами на ее территории, Комитет обороны СССР принял постановление о строительстве здесь предприятия по выпуску сортового проката и листовой жести, и в следующем, 1944 году был построен Казахский металлургический завод. Конечно, и мощность нового предприятия, и уровень квалификации специалистов и рабочих были не на высоком уровне. Не хватало техники. Для перевозки руды использовались 15 автомашин, два трактора, а также 158 быков, грузовые телеги, сани. В послевоенные годы, когда срочно взялись за восстановление страны, ускоренными темпами развивалась индустриализация, вновь поднялась идея возведения на карагандинской земле новой Магнитки наподобие уральской. В итоге в 1956 году было принято постановление о строительстве Карагандинского металлургического комбината, а состоявшийся вслед за этим съезд комсомола объявил будущую Казахстанскую Магнитку Всесоюзной ударной комсомольской стройкой. В Темиртау со всех концов огромной страны съехалось по комсомольской путевке свыше восьми тысяч молодых людей. Одним из них, узнавшим об этом по объявлению в молодежной газете и рискнувшим, был я.

В ту пору здесь на многочисленных объектах работало в общей сложности около 20 тысяч человек. Управлять такой массой, конечно, нелегко. Работа тяжелая. Не хватало жилья. Плохо обстояло дело с обеспечением продуктами. В итоге терпению строителей пришел конец: 29 июля 1959 года начались массовые беспорядки. В моей книге «Без правых и левых», вышедшей в 1991 году, я так рассказывал об этом:

«Тогда, летом 59-го, стихийно и мощно вырвалось наружу долго сдерживаемое народное недовольство. Приехавшая со всей страны молодежь столкнулась с типичными методами работы командно-административной системы, для которой обычные человеческие нужды и заботы практически ничего не значили. Ударными темпами возводились корпуса цехов, домны и мартены, а люди ютились в палатках, в наспех сколоченных бараках. Зачастую и спецовок-то не на всех хватало. Особенно выматывали душу перебои с водой, которую, как правило, доставляли строителям только к обеду, да и то какую-то мутноватую, с нездоровым специфическим запахом. А уж о продуктах и говорить нечего. Чашу терпения переполнило известие о том, что на базе ОРСа сгноили и закопали в земле большое количество мяса, сибирских пельменей, фруктов, о наличии которых на стройке никто не догадывался. К тому же начались перебои с бетоном, другими стройматериалами, а вынужденные простои оплачивались из рабочего кармана.

29 июля тысячные толпы бросивших работу каменщиков, бетонщиков, монтажников собрались на площади у здания треста, чтобы выяснить отношения с начальством. Возмущенные строители, убедившись, что никто с ними разговаривать не желает, решили по-своему восстановить справедливость. Полетели замки с продуктовых магазинов, люди самовольно стали “запасаться” овощами, картошкой. Кое-кто добрался и до водки. Под шумок предприимчивые людишки потащили тюки с промтоварами…»