Моя жизнь под землей

Норбер Кастере Моя жизнь под землей (Воспоминания спелеолога)

^{Перевод с английского Е. А. ГРИН}

^{NORBERT CASTERET}

^{МА VIE SOUTERRAINE}

^{MÉMOIRES D’UN SPÉLÉOLOGUE}

^{Paris, 1961}

^{Иллюстрации H. Бугославской}

Моей матери, державшей меня за руку в моей первой пещере, когда мне было всего пять лет.

Памяти моего отца, моего лучшего друга.

Нежной памяти моей жены, которая следовала за мной и преданно мне помогала более чем в трехстах пещерах, пропастях и подземных реках.

Введение

Книга эта написана по разным причинам, но, может быть, главным образом как ответ на вопросы, которые мне постоянно задают: «В каком возрасте Вы начали интересоваться пещерами и что именно привлекло Вас к ним?»

Конечно, и другие более или менее важные мотивы побудили меня взяться сегодня за перо, чтобы «склониться над прошлым» и многое вспомнить, одним словом, написать воспоминания спелеолога.

Возможно, таким образом я попытаюсь оправдать овладевшую мной непреодолимую и всепоглощающую страсть, может быть, я просто подчинюсь некоему неизбежному закону эволюции, про который англичане шутливо говорят, что старости неразумной предшествует старость болтливая, а может быть, просто хочу раз и навсегда подвести черту под полувеком приключений.

«Воспоминания спелеолога» — этого вполне достаточно, и, я думаю, читателю совершенно безразличны другие стороны моей жизни, которая началась в 1897 году в маленьком селении Верхней Гаронны, расположенном на полпути между Тулузой и Баньер-де-Люшон.

Именно здесь, в Сен-Мартори, я родился, прожил до восьми лет, и здесь же на меня снизошла благодать, то есть я хочу сказать, что так рано и навсегда отдался страсти к пещерам.

Хочу сделать еще одно последнее предупреждение, перед тем как начать рассказывать о себе на нескольких сотнях страниц. Выставляя себя напоказ с такой навязчивой настойчивостью, невольно испытываешь неловкость, но позвольте мне в виде извинения сослаться на то, что писал Стендаль в «Воспоминаниях эготиста»: «Я совершенно убежден, что лишь полнейшая искренность может заставить читателя забыть вечное выпячивание автором своего „я“».

Хотите ли узнать, как люди становятся спелеологами или, по крайней мере, как лично я очень рано услышал призыв тьмы, ощутил влечение к пещерам и их тайнам? Это случилось в самом начале века.

Впервые я попал в пещеру в 1902 году. Я нарочно говорю «попал», а не занялся исследованием, потому что, как бы рано я ни почувствовал свое призвание, все же не хочу утверждать, что начал подземные «экспедиции» на пятом году жизни!

Глава первая Рождение призвания. Грот Бакуран

Впервые мне пришлось попасть под землю во время семейного пикника (английские слова были тогда в моде), или попросту завтрака на траве в устье Савы, недалеко от Булонь-сюр-Жесс. Позавтракав и оставив внизу кучера, лошадь и экипаж, привезших нас сюда, мы поднялись в гору и дошли до входа в пещеру, называвшуюся Бакуран и находившуюся вблизи одиноко стоящей фермы. Нас было человек десять: отец, мать, старший брат, дядя, тетя, двоюродные сестры и братья. К нашей компании присоединился также парень с соседней фермы, взятый в качестве проводника, который нес факел.

Прогулка в пещеру, в общем ничем не примечательную, прошла очень оживленно, в атмосфере того радостного возбуждения, которое испытывает семья на отдыхе, попав в совершенно необычную обстановку, где все удивляет и служит поводом для шуток. Эта прогулка не обязательно должна была потрясти меня сверх всякой меры и могла просто остаться приятным воспоминанием о том, как все семейство отдыхало на лоне природы.

Однако грот Бакуран произвел на меня очень сильное, неизгладимое впечатление. Новизна места и открытие совершенно нового мира, о существовании которого я даже не подозревал: подземелье, примитивное свечное освещение, — все это поражало и покоряло меня. Время от времени наш проводник зажигал соломенные факелы, и пламя бегло освещало причудливые и грозные своды.

Обстановка была настолько фантастической и торжественной, что даже раздававшиеся со всех сторон разговоры, восклицания и смех не могли нарушить ее поэтичность и подавить охватившее меня чувство восхищения, преклонения и восторга. Помнится, я шел, от волнения изо всех сил вцепившись в руку матери.