Моя жизнь под землей (воспоминания спелеолога)

После трехкилометрового подземного перехода по невообразимому хаосу через семь гигантских наклонных залов, пересеченных вертикальными глыбами, Жорж Лепине и его товарищи достигли дна пропасти на глубине семисот метров. Эта пропасть оказалась самой глубокой на земном шаре[43].

Члены штурмового отряда рассказывали нам об огромных залах, пределы которых невозможно было рассмотреть, и они вполне могли скрывать боковые галереи и ходы. Мне тут же захотелось спуститься в пропасть. Совместно с Робером Леви и доктором Мерейем мы произвели молниеносный спуск, давший нам возможность достичь дна пропасти, однако боковых галерей мы не обнаружили.

Покорить самую глубокую на земле пропасть Пьер-Сен-Мартен мы смогли только благодаря большой помощи извне, а также благодаря преданности и самоотверженности всех членов нашего отряда. Некоторые участники экспедиций, пожертвовав личными интересами, согласились на вспомогательные посты и на выполнение трудных и неблагодарных, однако совершенно необходимых задач. В этом отношении спелеология подобна альпинизму. Все участники восхождения переносят лишения и отдают все силы лишь для того, чтобы двое или трое из них смогли достичь вершины.

Но наша победа была омрачена горечью и разочарованием, так как нам пришлось признаться, что мы не в состоянии выполнить наш священный долг — вырвать у пропасти прах Марселя Лубана.

Может быть, трудно себе представить, что мешало нам поднять носилки по вертикальному колодцу, даже если глубина его составляла триста сорок шесть метров. Но проблема эта не так проста, и хотя пропасть в общем вертикальна, однако это не мешает ей быть в то же время пересеченной опасными выступами, естественными желобами, трещинами и идущими по спирали участками, где спелеологам приходилось очень трудно, буквально не хватало рук и ног, чтобы подтягиваться на руках, отталкиваться ногами, отрываться от расселин, балконов, освобождать стальной трос, то и дело цеплявшийся за опасные выступы. У нас были основания опасаться, что инертный груз более восьмидесяти килограммов не сможет преодолеть все эти препятствия, и в конце концов нам пришлось решиться еще раз покинуть нашего несчастного друга на дне пропасти.

Нам удалось одержать победу в этот богатый событиями год: ведь именно в 1953 году английские альпинисты достигли вершины Эвереста — самой высокой на земном шаре,[44] французские и бельгийские спелеологи спустились в самую глубокую пропасть на земле, а батискаф достиг рекордной глубины под водой.[45] И все же наша кампания была омрачена неудачей, о которой я только что рассказал.

Поэтому тогда же было принято решение провести в 1954 году кампанию с единственной целью — эксгумировать и поднять тело Марселя Лубана.

Жорж Лепине разработал план операции и сконструировал оригинальные приспособления, пригодные для этих трудных и опасных маневров. Несмотря на все усовершенствования, операция оказалась очень рискованной и едва вновь не закончилась неудачей.

Алюминиевый контейнер, специально сделанный в форме снаряда, весьма неудачно и бесповоротно застрял под одним из выступов примерно на половине глубины колодца. Пришлось прибегнуть к очень трудному и опасному маневру — спустить одного из спелеологов до этого места. Этот человек, Жозе Бидеген, спустился на стальном тросе с помощью приспособления, называемого самоподъемником (оно состоит из лебедки и люльки, как у рабочих, чистящих фасады домов). Ему удалось спуститься до самого контейнера и освободить его. Потом он неотступно сопровождал гроб, проталкивая на всех трудных местах.

Лучше всего и без всяких комментариев привести рассказ самого Бидегена: "Во время спуска я боялся только одного, как бы кабель, поддерживающий контейнер, не пересекся с гораздо более тонким тросом моего самоподъемника, не прижал его к скале и не перерезал. Роковое падение в пустоту не сулило ничего, кроме гибели. В голове неотвязно звучали слова, сказанные Кастере после выхода из пропасти: "Подъем контейнера будет исключительно опасным… Я хорошо взвесил свои слова…" И все же мой спуск прошел без каких-либо помех, и я добрался до металлического гроба, застрявшего под проклятым выступом. Я передавал команды по ларингофону,[46] и после коротких спусков и подъемов в конце концов мне удалось придать контейнеру то положение, которое я считал наилучшим для преодоления выступа. Все готово. Подъем!

Спиной к стене, отталкивая тяжелый гроб руками и ногами, мне удалось освободить его, и он поднимается, придавливает меня, но все же идет вверх. Полметра… Еще полметра… Так, преодолевая метр за метром, мы поднимаемся оба".

Этот кошмарный подъем, при котором Бидеген ежесекундно рисковал жизнью, длился тринадцать часов. Он добился желаемого, но, выбравшись на поверхность, упал без чувств. Через два дня при молчании собравшихся, среди которых находились официальные лица департамента Верхней Гаронны, семья Лубана получила последнее утешение, проводив прах Марселя до кладбища его родного селения.