Моя жизнь - путь к тебе

Закупив всего и побольше – забрала ягоду почти у всех бабулек, решив ещё и наморозить её на зиму, отыскала даже три десятка яиц – по десятку у каждой птичницы, и большую бутылку молока – его брать много не решилась, как раз на завтрашние блины и для кофе немного останется на ближайшие дни, - я погрузила всё в машину и помчалась обратно к озеру. Может быть, ещё сама успею искупнуться, если девчонки мои ещё не выглядывают меня на дороге, уставшие от отдыха и солнца.

Но – нет, дочка с подружками всё ещё плескалась в тёплой воде озера, когда я подъехала к берегу. Оставив машину в теньке раскидистого дерева, я сбежала к песчаному берегу и, скинув лёгкое пляжное платьице, нырнула в воду. Разгорячённое зноем тело благодарно откликнулось на прохладу воды. И приятная нега тут же разлилась по всему телу. Делая неспешные движения, я поплыла на середину озера.

На самой поверхности вода была приятно прогретой, но чуть глубже, стоило лишь опустить ногу, сразу ощущалась прохлада студёных ручейков, питавших озеро.

Доплыв до середины, я повернулась на спину и медленно погребла обратно к берегу, шевеля руками еле-еле, наслаждаясь спокойствием и негой.

Накупавшись и нарезвившись вдоволь, решили ехать домой.

Юлька едва не запрыгала от счастья, увидев в машине мои деревенские закупки:

- У нас будет малиновый компот! И блинчики!! И – омлет!!! – о, как же я могла забыть про омлет-то, непутёвая моя башка – любимое Юлькино лакомство! Конечно, сейчас сразу и приготовлю его, как только вернёмся домой!

Накормив Юльку, я принялась за уборку. К счастью, особо-то убирать было нечего, так что я, смахнув с мебели пыль и убравшись на кухне после нашего с Юлькой обеда, отправилась в гостиную, провести положенные час – полтора перед голубым экраном, просматривая какую-нибудь комедию или передачу, что будет интересного.

… Утром я встала пораньше, напекла тонких сладких блинов с хрустящей корочкой, Юлька, крутящаяся рядом и одурманенная ароматами свежей выпечки, перетёрла ягоды малины с сахаром и теперь сидела, поедая сковородку глазами, ожидая очередную солнечную лепёшку. Она любила есть именно так – прямо с огня, обжигая пальцы и рот, и запивая блинчики холодным молоком. Никогда у неё не хватало сил дождаться выросшей на тарелке блинной горки, которую я любила создавать, наслаждаясь процессом выпекания блинов.

Поэтому, когда Юлька была рядом, горка моя выходила вдвое меньше ожидаемой, но отсутствие эстетического удовольствия от созерцания плодов собственных трудов с лихвой перекрывалось счастьем видеть довольную дочкину мордашку с блестящими от масла губами и молочными усами по щекам.

Наевшись, Юлька, наконец, выбралась из-за стола. Я с улыбкой посмотрела на дочку:

- Куда теперь отправишься?

Она довольно провела рукой по надувшемуся от еды животу:

- Теперь сами пусть ко мне все приходят! – и мы рассмеялись одновременно с ней.

Когда приехал Виктор, Юлька с подружками сидела у себя в комнате, и изредка до меня доносился их весёлый гомон. В основном же мне приходилось довольствоваться лишь ровным гулом голосов, видимо, они там, наверху, делились своими девичьими секретами, и посвящать в свои тайны никого не собирались.

Я накормила Виктора пышными блинчиками с перетёртой ягодой и деревенским молоком, и всё время обеда ощущала такое домашнее тепло, словно мы живём вместе уже очень-очень давно, и такие вот поздние завтраки по выходным – ставшая уже привычной традиция.

Крикнув дочке наверх, что отъеду на пару часов, я улыбнулась Виктору, и мы пошли к машине.

Доехав до озёр, я проехала чуть дальше всем известного пляжа: туда, где близко к берегу росли камыши и осока. Здесь мне нравилось отдыхать в тишине и покое, который не нарушали даже редкие рыбаки. Изредка кое-где над гладью озера виднелись одинокие лодочки с торчащими из них длинными удочками, и сами рыбаки – в брезентовых плащах, капюшонах, и, наверное, резиновых сапогах: сапоги мне, конечно, никогда не было видно с берега, но я догадывалась, что через прибрежную осоку пройти с лодкой к воде можно только в высоких таких «болотниках».

В этом месте, где я припарковала машину, лес подходил довольно близко к озеру, и здесь практически никогда не было отдыхающих.

Выйдя из машины, я подошла к Виктору. Он стоял у самой воды, глядя вдаль, на гладь озера.

- Как же здесь спокойно и мирно, - внезапно проговорил он, - и вокруг – никого. Так странно – вроде и не так далеко от города, а уже почти полное одиночество…

Я тихо улыбалась за его спиной, прекрасно понимая его чувства. Едва переехав в свой дом, я в первые же свободные выходные обследовала все окрестности, и также была приятно удивлена тишиной и спокойствием озёр…