Читаем Моя жизнь с Гертрудой Стайн полностью

Марк Лутц, Филадельфия[147].

[? Ноября 1950 г.]

улица Кристин, 5, Париж VI.

Дорогой Марк!

Так любезно с твоей стороны написать мне и прислать вырезки о коллекции сестер Коун. Они заинтересовали меня необыкновенно — так много известно мне с ранних лет о двух сестрах и покупке картин Доктором Кларибель. К слову сказать, они куда интереснее сами, чем их коллекция — отношения между двумя сестрами — их заметно разные характеры — поступки — вкусы — истинно привлекательный сюжет — готовый для Генри Джеймса — не меньше. И даже в газетной вырезке о коллекции мисс Этты (как ее всегда звали в благопристойной балтиморской манере) вкралось нечто об ее поразительной — колоссальной — личности. Я полагаю, самые важные покупки совершила доктор Кларибель — произошло это до 1928–1929, когда она умерла.

Кстати, если тебе когда либо придется взглянуть на эту коллекцию, посмотрите на очень раннюю Мари Лорансен (1912?) — она на картине с Гийомом Аполлинером — Пикассо — Фернандой Бельвали (Оливье) и белой собакой. Пожалуйста, не шлите мне каталог. Я в таком возрасте, что уничтожаю бумаги, а не собираю их. Но очень благодарна за вырезки.

Всегда с нежностью,

Элис.

____________

Луиз Тэйлор, Англия.

23 января 1951 г.

улица Кристин, 5, Париж VI.

Дорогая Луиз!

На прошлой неделе, внезапно, но не неожиданно умер Аллан Стайн — многие из моих прежних тревог оказались излишними — столь много пустых усилий оказаться провидцем и предусмотрительной. Если помнишь, прошло много времени с тех, как я его видела.

В прошлый раз, когда я посоветовала юристу принять последнюю меру предосторожности, я сказала, что она возможно и не понадобится, поскольку намерена пережить его. Он ответил заученно как артист на сцене — я надеюсь на это мисс Токлас — я искренне надеюсь на это!!! Писала ли я тебе, что получила несколько очень приятных строк от Питера Хейдена. Когда сейчас искала его адрес, то не нашла, он был вероятно на конверте, который Габриэль присвоила из-за марки — поэтому возьми на себя труд и передай ему мою признательность. Не слушай побасенки Фрэнсиса. Я не знакома с послом с того времени, как старик Буллит ушел — было в этом мало чести. Сейчас должна отправляться в постель, иначе толку не будет.

С любовью,

Элис.

____________

Перейти на страницу:

Все книги серии Историческая книга

Дом на городской окраине
Дом на городской окраине

Имя Карела Полачека (1892–1944), чешского писателя погибшего в одном из гитлеровских концентрационных лагерей, обычно ставят сразу вслед за именами Ярослава Гашека и Карела Чапека. В этом тройном созвездии чешских классиков комического Гашек был прежде всего сатириком, Чапек — юмористом, Полачек в качестве художественного скальпеля чаще всего использовал иронию. Центральная тема его творчества — ироническое изображение мещанства, в частности — еврейского.Несмотря на то, что действие романа «Дом на городской окраине» (1928) происходит в 20-е годы минувшего века, российский читатель встретит здесь ситуации, знакомые ему по нашим дням. В двух главных персонажах романа — полицейском Факторе, владельце дома, и чиновнике Сыровы, квартиросъемщике, воплощены, с одной стороны, безудержное стремление к обогащению и власти, с другой — жизненная пассивность и полная беззащитность перед властьимущими.Роман «Михелуп и мотоцикл» (1935) писался в ту пору, когда угроза фашистской агрессии уже нависла над Чехословакией. Бухгалтер Михелуп, выгодно приобретя мотоцикл, испытывает вереницу трагикомических приключений. Услышав речь Гитлера по радио, Михелуп заявляет: «Пан Гитлер! Бухгалтер Михелуп лишает вас слова!» — и поворотом рычажка заставляет фюрера смолкнуть. Михелупу кажется, что его благополучию ничто не угрожает. Но читателю ясно, что именно такая позиция Михелупа и ему подобных сделала народы Европы жертвами гитлеризма.

Карел Полачек

Классическая проза
По ту сторону одиночества. Сообщества необычных людей
По ту сторону одиночества. Сообщества необычных людей

В книге описана жизнь деревенской общины в Норвегии, где примерно 70 человек, по обычным меркам называемых «умственно отсталыми», и столько же «нормальных» объединились в семьи и стараются создать осмысленную совместную жизнь. Если пожить в таком сообществе несколько месяцев, как это сделал Нильс Кристи, или даже половину жизни, чувствуешь исцеляющую человечность, отторгнутую нашим вечно занятым, зацикленным на коммерции миром.Тот, кто в наше односторонне интеллектуальное время почитает «Идиота» Достоевского, того не может не тронуть прекрасное, полное любви описание князя Мышкина. Что может так своеобразно затрагивать нас в этом человеческом облике? Редкие моральные качества, чистота сердца, находящая от клик в нашем сердце?И можно, наконец, спросить себя, совершенно в духе великого романа Достоевского, кто из нас является больше человеком, кто из нас здоровее душевно-духовно?

Нильс Кристи

Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Моя жизнь с Гертрудой Стайн
Моя жизнь с Гертрудой Стайн

В течение сорока лет Элис Бабетт Токлас была верной подругой и помощницей писательницы Гертруды Стайн. Неординарная, образованная Элис, оставаясь в тени, была духовным и литературным советчиком писательницы, оказалась незаменимой как в будничной домашней работе, так и в роли литературного секретаря, помогая печатать рукописи и управляясь с многочисленными посетителями. После смерти Стайн Элис посвятила оставшуюся часть жизни исполнению пожеланий подруги, включая публикации ее произведений и сохранения ценной коллекции работ любимых художников — Пикассо, Гриса и других. В данную книгу включены воспоминания Э. Токлас, избранные письма, два интервью и одна литературная статья, вкупе отражающие культурную жизнь Парижа в первой половине XX столетия, подробности взаимоотношений Г. Стайн и Э. Токлас со многими видными художниками и писателями той эпохи — Пикассо, Браком, Грисом, Джойсом, Аполлинером и т. п.

Элис Токлас

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное