Моя жизнь в астрономии

Еще один пример, относящийся уже к эпохе до распада Советского Союза. В июне 1986 года в украинском Институте теоретической физики имени М. М. Боголюбова в Феофании (под Киевом) планировалось провести всесоюзную научную конференцию по физике. Примерно за полтора месяца до этого произошла Чернобыльская катастрофа, и ехать в Киев стало опасно из‑за возможности радиоактивного заражения. Однако, несмотря на опасность, в знак солидарности с украинскими учеными подавляющее большинство советских физиков и астрофизиков (в том числе и я – с докладом о природе объекта SS433) приехали в Киев и приняли активное участие в работе конференции. К счастью, благодаря принятым мерам предосторожности и гигиены все обошлось благополучно.

В связи с распадом СССР и угрозой дальнейшего распада России я вспоминаю разговор с моим учеником, сербом-черногорцем Гойко Джурашевичем из Белградского университета, ныне доктором наук, профессором. Гойко – талантливый и творчески активный ученый, добрый и отзывчивый человек, мой друг. Мы дружим семьями. Я бывал у него в Белградском университете, он приезжал к нам в ГАИШ для совместной научно-исследовательской работы. В июле 2013 года Гойко в очередной раз был в ГАИШ. Я пригласил его на ужин к себе домой. Мы долго общались, вспоминая годы нашей совместной работы и обсуждая проблемы физики тесных двойных систем. В конце нашей встречи, перед уходом, Гойко серьезно посмотрел на меня и сказал: «Берегите и цените президента вашей страны и укрепляйте вашу армию. Вот мы не делали этого и потеряли свою страну – Югославию». Эти слова, отражающие взгляд со стороны, крепко запали мне в душу. Сейчас стало ясно, что эти слова Гойко были пророческими – он был абсолютно прав.

Другое направление, которое я, как новый директор, старался развивать в ГАИШ, – это космическая астрометрия. В то время для целей астроориентации космических аппаратов появилась необходимость в знании очень точных координат звезд. Обычно эти потребности удовлетворялись с помощью стандартных астрометрических каталогов, в которых точность координат звезд составляет порядка 0,1 секунды дуги. А новые требования запрашивали точность на два порядка выше, ~ 0,001 секунды. С такой точностью должны быть измерены координаты звезд, а их собственные движения должны быть даны с точностью 0,001 секунды в год. Из-за того, что звезды перемещаются по небу, их координаты, заданные на данный момент времени, постепенно «ухудшаются». Чем выше точность каталога, тем дольше «живет» каталог, поскольку, зная собственные движения с высокой точностью, можно предсказать положения звезд на другие моменты времени. Когда я поставил эту задачу перед нашими астрометристами, они заявили, что реализовать точность 0,001 секунды дуги путем наблюдений с поверхности Земли невозможно (мешает нестабильность земной атмосферы) и нужно разрабатывать космический эксперимент. В то время Европейское космическое агентство разрабатывало свой космический астрометрический эксперимент HIPPARCOS («Гиппаркос»). Это вращающийся спутник, осуществляющий сканирование неба с помощью двухканального телескопа. Предполагалось получить координаты около 100 тысяч звезд с точностью ~ 0,001 секунды дуги.