Моё бесконечное падение

— Целоваться, — фыркнул Кир. — К твоему сведению, я не настолько ужасно целуюсь. Во всяком случае, девчонки в процессе не рыдали. Ещё.

Я оттолкнулась от братца и скатилась с постели, поправляя на себе помятую форму.

— Это не из-за тебя…

— Уже легче. Из-за Костей?

— Почему ты Кота зовёшь «костями»?

— А почему ты Кости зовешь «котом»?

Теперь фыркнула я, понимая, что еще неизвестно кто у кого перенял эту привычку.

— Не из-за Кости, — вздохнула я. — Из-за мачехи. Теперь я не смогу с тобой поехать.

— Фигня, — уверенно бросил Кир, — пойдем.

Он схватил меня за запястье и потянул из комнаты. Я успела пикнуть на пороге спальни отчима, когда Кир без предварительного стука вошел к отцу и с ходу позвал его.

Сергей вышел из ванной комнаты. Обнаженный, весь в блестящих каплях на коже, с отросшими вьющимися мокрыми волосами, Сергей вцепился руками в полотенце на бедрах, единственное, в чем он был.

— Пап, ты же отпускаешь нас завтра с Витой к бабушке?

Сергей перевел на меня взгляд темных блестящих глаз, и я забеспокоилась. Его взгляд был каким-то не таким, неправильным. Он никогда так на меня не глядел.

— Ты не передумала? — спросил меня отчим низким голосом, от которого у меня по спине пошли мурашки.

— Н-нет, но…

— Машка психанула из-за того, что мы свалили из колледжа пораньше.

Сергей приподнял бровь и недовольно уточнил:

— А зачем ты прогуливаешь лекции? Да еще Виту учишь плохому?

Братец усмехнулся, но на меня посмотрел вопросительно. Что? Мне признаться, что это я прогуливаю и учу плохому Кира?

— Синельников её достал. Я не мог оставить её там, а обратно ехать пришлось бы на автобусе.

Отчим одобрительно кивнул и снова повернулся ко мне:

— Ты хочешь поехать?

— Да. Очень.

— Тогда поезжайте. Во сколько?

— Автобус в семь.

— Я дам денег на дорогу, утром вызовешь такси.

Кир удовлетворенно кивнул, зачем-то подтаскивая меня к себе и закидывая руку на плечи. Отчим протянул ему деньги, внимательно поглядывая на этот жест и на моё лицо.

А что я? Знал бы Сергей, что мы только что вышли из моей спальни, где минут десять обнимались.

— Удачного пути, — произнес отчим, выпуская нас из спальни.

Кир привычно дернул меня за волосы и рывком, через три ступени, поднялся наверх в свою комнату. А я, почувствовав на себе взгляд Сергея, обернулась.

И снова этот тяжелое, непонятное мне внимание.

— Не позволяй ему в дороге лишнего, — тихо произнес он.

Я покраснела и спряталась у себя.

* * *

Утром Кир был угрюм и молчалив. Впрочем, секрет его настроения раскрылся уже в автобусе, где он посадил меня к окну, дождался кондуктора, чтобы показать ему билеты, и примостился к моему плечу, мгновенно уснув.

Я неловко поерзала и притихла, боясь потревожить его сон. Уже через час тело затекло и я с ужасом представляла, как пережить еще два часа пути, когда на очередной кочке Кир проснулся и выпрямился в своем кресле, дав мне возможность сменить позу и размять затекшие плечи.

— Сколько я спал?

— Час.

— И ты всё это время терпела, дурочка? Нам ехать еще два часа. Давай, поменяемся местами.

Я не совсем поняла, что это даст, но спорить не стала. Только Кир ловко свернул джемпер, положив себе под голову к стеклу, и подставил мне плечо.

— Не стесняйся. За два часа выспишься.

И снова, не спрашивая, приобнял рукой и притянул к своему телу.

Я закрывала глаза, с удивлением думая, что уже привыкла к его замашкам и запаху. Когда братец не хотел быть вредным, он мог быть очаровательным.

Теперь понятна его бешеная популярность у студенток и сокурсниц.

За два часа тело дико затекло, хотя я несколько раз меняла положение и проснулась уже лежащей на коленях брата. Тот уже не спал, смотрел в окно и бездумно перебирал мои волосы.

Я неловко выпрямилась, смущенно отводя взгляд от Кира и поправляя прическу.

— Что опять тебя вспугнуло? — насмешливо поинтересовался он, разглядывая мое заспанное лицо. — Ты же проходила в школе курс анатомии? Тебя же не это смутило?

Братец выразительно посмотрел вниз на свои топорщащиеся джинсы.

— Кир, не надо, пожалуйста, — прошептала я, нервно оглядываясь на других пассажиров.

— Не буду, если ты перестанешь шарахаться, как будто я тебя им протыкаю, — в тоне братца снова сквозила злость.

Почему? Что изменилось за два часа, что он снова стал гадким?

Я отодвинулась от него подальше, насколько позволяло кресло, но Кира словно это взбесило еще больше.

— Ты минуту назад лежала на мне. Твои губы были в сантиметре от… Ну ты поняла. А теперь кривишься? Я настолько тебе противен? — зашипел он, почти вплотную приближая ко мне свое лицо.

— Н-нет…

— Тогда не шарахайся от меня как от прокаженного, — закончил Кир, обхватил мой затылок и впился в губы злым поцелуем.

Я сидела потерянная и расстроенная, зализывая прокусанную губу.

За что? Просто, за что он так?

Кир отвернулся, расправлял джемпер, натягивал его на широкие плечи и нарочито не смотрел на меня.

Скоро автобус заехал на автостанцию маленького городка, и Кир кивнул на выход. Мы приехали. Но почему-то я уже не чувствовала радостного предвкушения от поездки. Придурок Кир всё испортил…