Моё чужое лицо

— Отец Полины считал, что сестра его обманула. Бухгалтерию в их совместной фирме вела тогда она. У Татьяны было не много опыта, и в том, что предприятие разорилось, есть и её вина. Она не смогла вовремя предупредить их о реальном состоянии финансов. Но её брат почему-то решил, что она сделала это намеренно. Что у неё с мужем заранее был такой план — обанкротить дело и получить страховку. И его совершенно невозможно было переубедить. Я помню, как она плакала и страдала от его обвинений. Павел тогда очень резко с ним поговорил. Я присутствовал при этом. Они действительно наговорили друг другу много всего и перестали общаться. А когда я вступил в права наследства, внезапно узнал, что он подал на меня в суд. Я встретился с ним, предлагал решить дело миром. Даже пообещал отдать половину. Но он твердил, что ему нужно всё, что это справедливость, давний долг и всякое такое. И я решил, хочет судиться — пусть. Он проиграл. Вообще-то я не собирался пользоваться этими деньгами, при слишком трагических обстоятельствах они мне достались. Разве же я думал, что когда-нибудь их получу? Когда сказал Пашке, что сделал наследницей Ксению, он расчувствовался. А через неделю сообщил, что тоже включил меня в своё завещание, после дочери. Но это был скорее символический жест. Мы тогда ещё шутили… А оно вон как получилось! Ну и я быстро передал всё на благотворительность. Знал, что Пашка меня бы одобрил. А отцу Полины после суда и его требований вообще ничего не дал.

— А как он это принял? — уточнила я.

— Как, как! Грозил мне. Да я не стал его слушать, — отмахнулся крёстный. На мой взгляд, это была важная информация. Только я пока не знала, какие выводы из неё сделать. Одно дело — обвинять и враждовать, но не мог же он убить свою сестру и её мужа? Нет, это уже слишком, надо искать что-то другое.

Оставаясь наедине с дядей Колей, я использовала это время, чтобы задавать вопросы, не предназначенные для ушей Алексея. Сначала надеялась, что родители сестры поделились с ним своими сомнениями или любой другой полезной мне информацией. Но крёстный сообщил, что они ни с кем не обсуждали смерть дочери и всё, что с этим связано. Наоборот, закрылись ото всех и очень сильно ограничили общение с друзьями и знакомыми. Кажется, что-то похожее рассказывала домработница.

И всё же я продолжала расспрашивать крёстного, пытаясь выудить у него мало-мальски интересные сведения. Он меня понимал и охотно отвечал на вопросы, жаль только, помочь ничем не мог. Однажды вечером Алексей уехал по своим делам, тщательно проинструктировав перед выходом дядю Колю, чем вызвал его раздражённое ворчанье:

— Иди, иди уже! Знаю я всё, сто раз обсуждали.

Спасаясь от духоты, я сбежала на улицу и медленно покачивалась на садовых качелях, пользуясь полным отсутствием комаров. А заодно думала об отце Полины. Прикидывала, можно ли как-нибудь с ним встретиться. Хлопнула дверь, и ко мне присоединился крёстный. Он принёс мой любимый сок и плед. Чмокнув его в щёку, я опять полезла к нему с вопросами.

— Скажи, ты случайно не знаешь, кто выбирал психиатрическую клинику?

— Точно не знаю. Наверное, Пашка, — пожал он плечами. — А что?

— Да нет, ничего.

— Было бы ничего, ты бы не спрашивала. Ладно, тебе видней.

— А ты сам бывал в этой клинике?

— Нет. Посещения распространялись только на самых близких. А потом их вообще запретили, ты же знаешь.

— Знаю, — вздохнула я.

— Кстати, Алёша тогда сильно ругался, даже думал доктора сменить. Но Пашка не дал. Они с Татьяной врачу доверяли.

— Кто тебе об этом рассказал? Алексей?

— Я однажды столкнулся с ним в ресторане. Он был с каким-то мужиком. Подошёл ко мне поздороваться, а я поинтересовался его спутником. Оказалось, это доктор из клиники. Тогда Алёша и сказал, что хочет поменять лечащего врача жены.

— То есть, он именно так объяснил причину их встречи?

— Ну, да, — удивлённо присмотрелся ко мне крёстный. — А ты что, сомневаешься?

Я не ответила и задумалась, погрузившись глубоко в свои мысли. Даже не сразу заметила, что дядя Коля не стал мне мешать и тихо удалился. Было очень интересно, сказал ли Алексей правду или просто придумал подходящий предлог. Я вспомнила, что он пытался оспорить запрет на посещение Ксении. Так что вполне мог договариваться с новым доктором. Тогда почему эта встреча в ресторане вызывает у меня беспокойство?

36

В выходные я решила устроить большую уборку в доме. Последней на очереди была комната Ксении. Туда практически никто не заходил, и единственное, что требовалось — протереть толстый слой пыли. Я быстро справилась с работой и остановилась посередине.

Комната навевала тяжёлые воспоминания, но, несмотря на это, меня тянуло сюда. Хотелось прикасаться к разным предметам, разглядывать книги и безделушки на полках. Я подошла к шкафу, открыла дверцы и медленно перебирала плечики с одеждой. Здесь были не только женские вещи, но и мужские. Видимо, Алексей забрал не всё.