Сонька смеялась и поглядывала на Бабая, пьющего медовуху.
— А ты не смейся. Твой-то тоже чудовище лихое!
— Это мое милое чудовище… — Прошептала Сонька и подмигнула своему раскосому Бабаю.
…«В болотной, гнилой почве, лежало тело Кикиморы, убитой Лацедоном. Ее живот ни на грамм не уменшился, а казалось даже вырос… Внутри зрела икра, набирая силу в разложившейся плоти. Кто из них выживет, покажет время, но их было настолько много, что выживших будет не мало»…