Моё небо (СИ)

Зато теперь мне стало ясно, отчего в комнате такой «аромат». Вся нежить заброшенных земель! Какое позорище! Нет, я не первый раз оказываюсь в положении лежачего больного. Когда служил в войсках Империи, дважды попадал в лазарет, но там вокруг были такие же неудачливые бедолаги, да и целители были посторонними людьми. А уж про рабство у Мараса и говорить не стоит. Этот упырь множество раз доводил меня до такого состояния, что я банально соображать был не в силах. Но сейчас… Бездна! Элла четыре дня мучилась со мной, а чего насмотрелась и я думать опасаюсь. Не в таком виде любой мужчина хочет предстать перед любимой девушкой, отношения с которой и без того оставляют желать лучшего. Не хватало, чтобы к её недоверию прибавилась брезгливость. Одно хоть радует в этой ситуации: эта мразь всё же сдох.

— Эй, ты чего? — забеспокоился парень, видимо, хороша мина у меня была.

— Мне надо в душ, — выдохнул я, подрываясь на постели.

— Не думаю, что это хорошая мысль, — нахмурился Эслан.

— А не надо за меня думать! — огрызнулся я.

Слабость и абсурдный стыд вызывали агрессию. Я понимал, что веду себя глупо, как истеричная барышня, но ничего не мог с собой поделать.

Эслан же несколько секунд пристально рассматривал меня, заставляя нервничать ещё больше. Хотелось снова сказать что-нибудь резкое, и лишь усилием воли я взял себя в руки. Не его вина, что я оказался в таком положении.

— Открой, пожалуйста, окна настежь, — миролюбиво попросил я, сползая с кровати. — Тут надо срочно проветрить.

Пока парень воевал с оконными рамами, я, чуть пошатываясь, добрался до шкафа и, набрав одежды, наконец-то добрался до вожделенной комнаты чистоты. Долго и упорно я соскребал с себя последствия болезни и источник противного запаха. Когда, наконец, сам себе показался достаточно чистым, заметно приободрившись и повеселев, быстро оделся и вернулся в комнату. Там меня ждали свежая постель, новая миска бульона и Элла, при виде которой физиономия сама по себе начала краснеть.

Девушка начала снова беспокойно и хаотично хлопотать вокруг меня, а когда мне всё же удалось убедить её, что со мной всё в порядке, скрылась с глаз с такой скоростью, словно за ней ужаснейшие из порождений Бездны гнались.

Ну да, с чего ей жаждать моего общества? Мало того, что я взвалил на неё груз своих откровений, потом ещё и оказался совершенно ненужной обузой. Подобные мысли быстро низвергли меня в глубокое уныние.

— Нет, ну я просто не могу с вас, — расхохотался Эслан, который зачем-то остался. — Все влюблённые такие идиоты? Или вы такие особенные?

Отвечать что-либо на веселье водоплавающей сволочи не хотелось, потому я просто наградил его убийственным взглядом, мысленно предварительно расправившись с ним десятком негуманных способов.

— Прекрати воображать себе непонятно что, — уже серьёзнее произнёс парень, но потом снова весело улыбнулся, — всё будет отлично.

И быстро скрылся за дверью. Его непонятного хорошего настроения я не разделял. Чувствовал я себя по-прежнему прескверно, и настроение было на самом дне Бездны. Жизнь казалась безнадёжно унылой. Идиотское состояние. Обычно я так легко не поддаюсь беспричинным депрессиям. Заклинание что ли сказывается?

В обед снова забежала Элла и принесла мне новую порцию пищи, и на этот раз это была какая-то жидкая каша, одним своим видом отбивающая аппетит. Заметив мою кислую мину, девушка бескомпромиссно заявила, что я обязан это съесть. На вкус, как и на вид, это была невероятная гадость. Так и подмывало спросить, она сама эту дрянь пробовала?

— Слушай, — чуть помявшись, как-то неуверенно обратилась ко мне Элла, когда я заканчивал давиться мерзкой субстанцией, — целитель говорит, твоя душа какое-то время находилась не тут. Ты помнишь что-нибудь? Можешь рассказать?

Этот вопрос отозвался непонятным волнением в груди. Меня и так ни на минуту не оставляло ощущение, будто я забыл нечто важное. Я честно, изо всех сил постарался вспомнить хоть что-то, но всё бестолку.

— Нет, — отозвался я расстроено.

— Понятно, — обронила Элла, и непонятно чего в этом слове было больше: облегчения или сожаления?

До самого вечера день разнообразием не отличался. Я пробовал передвигаться хотя бы по комнате, но быстро уставал и возвращался в постель, где пытался читать. Иногда дремал. Чем занималась всё это время девушка, мне оставалось только догадываться. Иногда чуткий слух улавливал голоса, доносящиеся из её комнаты. Я уговаривал себя, что всё хорошо. Она наверняка совершенствует магические навыки под руководством Эслана, но всё равно в сердце зрели сомнения. Ревность — это такая сволочь, которая мало интересуется доводами рассудка. Ближе к вечеру, окончательно истрепав себе все нервы, я всё же постучался в комнату Эллы, используя повод, будто пора ужинать.