Моё право на счастье

- Глупая, я же вижу, даже не отнекивайся, - садиться чуть ближе. - Кто он?

- Баб, ты не понимаешь, - качаю головой, понимая, что не смогу ей всего рассказать. Это слишком тяжело понять. Почти не возможно.

- И не говори. Вырастим сами. Дите любимо будет, - замолкает.

А мне от ее слов хочется плакать. Слезы наворачиваются на глазах. Внутри все сжимается. Если бы она только знала, что мне придется отказаться от малышки. Я уже была уверена, что во мне живет и растет маленькая крошка. Пусть еще и не покажет УЗИ пол ребенка, я была уверена на все сто.

- Только никаких тяжестей. Я лучше сама потихоньку, - смотрит на меня укоризненно. - Я все приглядываюсь и не могу понять, что в тебе не так. А теперь все поняла. Так, хватит мерзнуть, давай в кровать. Всю ночь тут просидела. Чтобы раньше полудня и носу не показала из комнаты. Я свежего молочка парного принесу, хлеба испеку. Давай, Вета, - подталкивает меня она. А я в этот момент чувствую себя такой маленькой и нужной девочкой, что слезы снова не заставляют себя долго ждать.

Проходит еще пара недель. Я приезжаю на очередной осмотр.

- Уже же можно послушать сердцебиение ребеночка? - задаю вопрос на УЗИ.

- Вам не положено, - отвечают мне.

- Почему?

- Чтобы не вызывать привязанность. Это политика нашей клиники, дело не в вас, - тут же заверяют меня.

К Свете прихожу без настроения, но оно тут же исчезает, потому что у них в квартире творится суматоха.

- Рожаем, - пробегая мимо меня, говорит Витя.

- Вить, тапочки мои найди, - за ним, держась за поясницу, ковыляет моя Светка. - Ой, Ветуль, а я тут вот, - морщит нос, придерживаясь за стену. - Похоже это уже не тренировочные. Наш богатырь Викторович решил обрадовать нас своим появлением.

Взялась помогать им. Собрали сумку с нужными на первое время вещами.

- Может чайку, - вдруг задает вопрос Витя.

- Чаю? Вить, по-моему твоя жена рожает, - смеюсь я. - Езжайте ребятки. Дверь захлопну, - отправляю их.

Вскоре я остаюсь одна. В тишине. Ну вот. Скоро у меня появится племяш.

Уже по пути в деревню, звонит Виктор.

- Меня выгнали, сказали нечего ждать, - жалуется он.

- Раз выгнали, значит готовь лучше квартиру к приезду сына, - предлагаю.

- И то верно. Только вот что я один сделаю? Вет, я думал, вы мне поможете с Ванькой.

- Приедем, давай только послезавтра. Ты вымывай квартиру, а послезавтра мы приедем, все купим, и пеленки-распашонки и кроватки с колясками. Не переживай. Думаю, мы останемся на пару дней до выписки, и там еще сколько потребуется. Думаю, и бабуля с нами приедет.

- Было бы замечательно, - воодушевился он. - Все, поехал домой.

- Как только станет известно, что родила, звони, даже если ночь на дворе.

- Обязательно.

Светлана родила в ночь. Богатыря Егора весом в четыре с половиной килограмма.

Теперь мои дни закрутились вокруг сестры и ее сына. Ванька с удивлением наблюдал за двоюродным братиком.

- Почему у него такие толстые щеки? Это нормально? - интересовался сын.

- Конечно. Вот увидишь, когда он немного подрастет, буквально через месяца два-три, когда он будет пухленьким, с интересом наблюдая за всем. Когда начнет агукать. М-м-м. Ты был таким же, - ерошу его по волосам, прижимая к себе, целуя в макушку.

- Я не мог быть таким страшненьким, - надулся Ванька.

- Был, все мы были.

Демид

- Я не знаю что это, но мне не нравится то, что я вижу, - откидываю в сторону папку с предоставленными документами. Часть отчета. Именно по закупке.

Передо мной сидит Волков, смотрит на меня с усмешкой.

- А что тебе не нравится? То, что везде стоит подпись Бильмана? - откинулся на спинку кресла, наблюдая.

Нет. Быть этого не может. Но все говорит об обратном. И чем дальше копают, тем больше находится странных обстоятельств и не состыковок.

- Вызывай его. Пусть все объясняет, - заявляет Владимир.

- А ты не переживай. Я поговорю с ним, но точно не при тебе, - подхожу к окну, убрав руки в карманы брюк.

Бред какой-то.

- Пригласи его ко мне. А сам можешь быть свободен, - распоряжаюсь.

Владимир не торопится уходить. Видимо не нравится ему мое решение. Но все же поднимается и выходит, показательно хлопнув дверью.

Спустя пару минут в кабинете появляется Женя. Он никогда не стучит. Знает, что можно и без предупреждения.

- Вызывал нащальника? - юморит как всегда.

- Вызывал. Там на столе папка, глянь, - не оборачиваясь, говорю.

Я слышу, как он садится, берет папку в руки. Листает. С каждым листом все медленнее и медленнее.

- Что это? - его голос чуть проседает. Волнение?

- Это я тебя хочу спросить, что это? - оборачиваюсь.

- Ты не говори загадками, Демид Иванович, давай, говори на прямую, в чем ты меня обвиняешь? - Женя всегда говорит то, что думает. Это в нем мне и нравится. И сейчас никаких уверток, ждет от меня ответ. Впился своим взглядом.

- Я тебя не обвиняю. Я не пойму, почему данная отчетность говорит о том, что ты, друг мой, подложил мне такую свинью.

- Хочешь не верь, хотя я тебя никогда не обманывал, Дем. Я не понимаю что это. Я эти бумаги не подписывал. Мы столько лет бок о бок, хоть раз я дал тебе повод усомниться в себе?