Моё право на счастье

- Ты не посмеешь этого сделать. Я собираюсь доиграть все до конца. Это будет прекрасный для нее урок, как уводить чужого мужа из семьи, - на повышенных тонах заговорила Снежана. И после этих ее слов, я стала примерять ее слова на себя. Неужели речь идет обо мне?

- Зачем тебе ее ребенок? Тебе же в принципе дети не нужны, - от этих слов по спине побежали мурашки. Я погладила свой живот и не могла понять, как правильно расценить слова сказанные Сергеем.

- Это ребенок моего мужа. Так что я считай, почти никого не обманываю. Он хотел детей, получит. А эту…

- Ты не вправе решать за нее, - рыкнул врач.

- Дорогой мой братец, ты уже ввязался в это и выйти просто так сухим из воды не выйдет. Так что дорабатывай свою работу, и я больше не появлюсь в твоей клинике, - мне становится дурно. Так они еще и брат с сестрой. – Иначе я обо всем расскажу твоей прелестной женушке.

- Девушка, а что вы тут забыли? - раздается голос, кажется громче, чем надо и я вздрагиваю. Меня застукали за подслушиванием, и я чуть отступила от двери. Молчу, потому что сказать нечего.

Тут же распахивается дверь кабинета, и мы со Снежаной встречаемся взглядами. Она щурит глаза, словно предполагая, как много я могла услышать. И начинает наступать на меня. Я же пячусь спиной от нее. Мне надо уйти и как можно дальше отсюда.

- Вета, дорогая, нам нужно поговорить, - приторно спокойно говорит женщина.

У нее живот. Я совсем не понимаю, что происходит. Если я вынашиваю ребенка для них, то она, что? Имитирует? Значит Демид и не знает, что она не беременна? А у меня? Боже, я ношу своего ребенка! Свою малышку!

На глазах проступают слезы.

- Не подходите ко мне, - огрызаюсь я, потому что за своего ребенка я буду бороться до конца.

- Ты все неправильно поняла.

- Я поняла все так, как надо, - отступаю.

- Сережа! - оглядывается Снежана, ища поддержку у брата, но тот не двигается в нашу сторону. Похоже, он растерян и не понимает, как быть.

Я разворачиваюсь, чтобы подняться на третий этаж и забрать свои вещи, позвонить Свете и все ей сказать. Чтобы забрали меня скорее отсюда. Ноги моей здесь больше не будет. Моя, моя малышка. Обхватываю живот руками, до конца не веря, что я все чувствовала правильно. Мой ребенок. Моя и Демида. Ему надо сказать. Всем надо сказать…

Меня хватают за руку цепкие пальца Снежаны, больно впиваясь в кожу у самой лестницы.

- Ты родишь мне ребенка. Это мой ребенок и ты не имеешь к нему никакого отношения! - шипит змеей.

- Это мой ребенок. Любая экспертиза это докажет и вы это знаете. Вы боитесь, что я буду бороться за своего ребенка. И это будет именно так, потому что вам я его не отдам! Слышите!

- Тебе не удастся увести моего мужа! - восклицает она, чем заставляет меня рассмеяться.

- Да не нужен мне ваш муж. Не нужен. Мне от вашей семьи вообще ничего не нужно. Оставьте меня в покое… - я вырываю руку из ее захвата и поскальзываюсь, оступаюсь. Взмахиваю руками, хватаюсь за воздух. Кажется, время остановилось.

Я слышу чей-то крик, словно со стороны. Заваливаюсь назад, и тело пронзает боль. Я обхватываю живот, понимая, что это ничем хорошим для меня и ребенка не закончится. Мне кажется, что мой позвоночник чувствует каждую ступеньку, по которой я скатываюсь кубарем и, ударившись головой, я проваливаюсь в темноту вместе с болью, разрывающей все мое тело.

Глава 24

Вета

В ушах стоит ужасный гул. Сквозь этот шум прорывается писк, противный такой, что хочется заткнуть уши. Во рту засуха как в пустыне.

Я разлепляю губы с трудом, облизываю их. Снова этот писк, который, кажется, еще громче звучит.

Пытаюсь повернуть голову, но шея затекла. Да и руки, и ноги. Все тело словно не мое. Открываю глаза, с огромным трудом мне далась эта функция. Но далась, раза с энного.

Больница? Палата? Что это за трубки такие?

Чуть приподнимаю голову, и перед глазами все начинает плыть. Кое-как собрав силы, я поворачиваю голову и понимаю, почему я не чувствую рук. Одна в гипсе. Но обе они привязаны. Накатывает паника вместе с воспоминаниями, которые путаются. Сложно и не понятно, что и когда произошло.

Живот! Боже! Я же беременна!

Опять пытаюсь поднять голову и понимаю, что…

- Зовите главного, пришла в себя, - раздается женский голос.

Начинается какая-то суета вокруг меня. А я пытаюсь бороться с тяжестью в глазах.

- Здравствуйте, Вета Александровна. Меня зовут Евгений Павлович, я ваш лечащий врач, - говорит мужчина в белом костюме. Его черты лица расплываются.

- Мой ребенок, где он? - наконец вырываю из себя слова.

- Вам не стоит сейчас разговаривать, вы еще слишком слабы.

- Где я?

- В реанимации городской клинической…

- Где мой ребенок? Где?

- К сожалению, ваш ребенок умер при экстренных родах.

Дальше я ничего не слышу. Шум в ушах поднимается с новой силой и тяжесть в веках усиливается, я сдаюсь, закрывая глаза.