Моё сердце выбрало тебя

— Тебе ещё, что здесь нужно? — Артур выхватил у неё ключи и, открыв дверь сам, прошёл внутрь квартиры.

— Пришла, поговорить, — Кристина придержала рукой дверь, которую он норовил захлопнуть перед её носом и, оттолкнув его в сторону, прошла в прихожую. — По какому поводу праздник?

— Тебя это не касается. Говори, зачем пришла и уходи. У меня голова раскалывается.

— Что, вижу, подружка покинула уютное семейное гнёздышко? — она опустилась в кресло. — Я тебе говорила, что с Князевой ты ненадолго.

— Слушай, а ты откуда знаешь, что мы расстались? Что, уже передавали в утренних новостях?

— Милый, у меня свои осведомители в вашем офисе. А там сейчас обо всех ваших любовных похождениях не знает только самый ленивый сотрудник.

— Понятно, и зачем ты пришла? Поддержать меня морально?

— Ну, вот ещё! С этим ты и без меня прекрасно справишься, к тому же невелика потеря. Пришла предложить тебе снова работу, ведь теперь тебя не сдерживают обязательства перед любимой женщиной, да и две недели отпуска надеюсь, ты же не собираешься провести за бутылкой.

— Ты уже и о моём отпуске осведомлена?

— Милый, я осведомлена обо всём, что происходит в твоей жизни. Ну, так что? Твоё решение. Учти, прибыль в «Аркаде» будет колоссальная. Сведения проверены мной лично. Так что обижен материально, не будешь. Ну, так что ты мне скажешь?

— Скажу, чтобы ты выметалась из моей квартиры, и больше здесь никогда не появлялась. Я устал от твоих махинаций, и от твоего желания втянуть меня в это дело. Я никогда не сделаю ничего, чтобы навредило крёстному, и советую тебе тоже не лезть в это дело. Потому что строительство не для твоих куриных мозгов.

— Что? Это у меня куриные мозги? Ах ты, щенок бесхвостый! Ты думаешь, что на тебе свет клином сошёлся? Да, я уже завтра найду хорошего менеджера, который не будет такой тряпкой, как ты. Сопли из-за бабы распустили, что один, что другой.

— Ты это о ком?

— Ни о ком, — она резко поднялась на ноги и направилась на выход.

Артур догнал её и схватил за руку, резко притягивая к себе.

Кристина сморщилась от его алкогольного перегара.

— Отпусти меня, сопляк!

— Я спросил, кого ты ещё имела в виду, говоря об Анжелике?

— О Томашевском, — она оттолкнула его от себя. — Что до сих пор не понял, о ком я говорю?

— А ты откуда о нём знаешь, и о том, что он имеет отношение к ней?

— Я всё знаю, в отличие от тебя. Ты потерял себя рядом с ней. Женщина должна вдохновлять, стимулировать мужчину, а не делать из него пушистый коврик у своих ног. Вы оба слабаки, и ты, и он, раз позволили этой девке сделать вас такими безвольными. Только один стал таким, из-за того, что не получил желаемого и быстро ретировался в сторону, а ты вроде получил и всё равно увяз по самые уши.

— Что ты хочешь этим сказать? Что Анжелика никогда не встречалась с Томашевским, и общалась с ним только по работе?

Кристина рассмеялась в голос.

— А ты решил, что она была его любовницей? Наивный птенчик, как же легко тебя можно одурачить. Не была, милый. Она никогда не была с ним. Жаль, что поставленные мною на кон, цель и средства не оправдали моих ожиданий.

— Знаешь, меня сейчас терзают смутные догадки. Это случайно не твоих рук дело, посредством своих осведомителей организовать моё прозрение в отношении Анжелики?

— А если и моих рук, то, что ты сделаешь? Убьёшь меня, линчуешь, предашь полиции? Дурак, я открыла тебе глаза на истину. Ведь то чего ты опасался, могло действительно тебя ожидать в будущем, а ты не оценил моего щедрого поступка. Жаль, потратила только зря время, всё равно ты оказался слабаком, раз теперь терзаешься в муках совести, что так поступил с этой девкой, выбросив её из своей жизни.

— Знаешь, ты кто? Знаешь?

— Кто? Ну, кто? Подбирай слова быстрее, сопляк. Не скупись в эпитетах.

— Пошла вон из моего дома!

Кристина усмехнулась.

— Я и так ухожу с превеликим удовольствием. Больно ты нужен. Всегда презирала мужчин, подобных тебе. Слабых и ничтожных, не способных на поступок и действие, — она развернулась и покинула его квартиру, громко хлопнув дверью.

Артур заскользил спиной по стене вниз и опустился на пол. Долго сидел, словно окаменевший и смотрел в одну точку. Вылившееся на него только что признание этой женщины, раздавило его окончательно. Хмель моментально выветрился из его головы.

Осознание что посредством чужого алчного вторжения он сжёг дотла свою жизнь, обидел человека, который его преданно любил и, разделив пополам, доверил ему свою жизнь, было невыносимо. Виски сдавило сильной болью, а из груди рвались крики отчаяния, которым он уже не давал отчёта и не сдерживал, потому что, скрутившись на полу и обхватив голову руками, словно провалился в транс. Словно ушёл в себя, потерявшись в пространстве, и понимал только одно, что он умер в эту самую секунду, когда узнал всю правду, провалился в небытие и полное забвение. Собственная вина давила, словно пресс гнёта, давая понять, что он палач, уничтоживший не только свою жизнь, но и жизнь любимой женщины.