Читаем Моисей полностью

Книга Второзакония провидит и то, что после потери родины евреи станут жертвами преследований и погромов во всех странах, где им доведется обретаться, и их жизнь будет проходить в постоянном страхе:

«И рассеет тебя Бог по всем народам, от края земли до края земли... Но и среди тех народов не найдешь ты покоя, и не будет отдыха ступне твоей, а даст Бог тебе там сердце встревоженное, тоску и скорбь души. И будет жизнь твоя висеть на волоске, и будешь пребывать в страхе день и ночь, и не будешь уверен, что выживешь...» (Втор. 28:64—67).

И снова тот же вопрос: каким образом автору Второзакония все это было известно? Даже если допустить, что речь идет о поздней ставке, сделанной во время Вавилонского пленения (каноничность нынешнего текста Второзакония после этого периода сомнений ни у кого не вызывает), то ведь в Вавилоне евреи отнюдь не были рассеяны «от края до края земли»...

Наконец, некоторые предупреждения книги Второзакония о том, каково может быть наказание евреям за отступничество и впадение в грех атеизма, невольно заставляют вспомнить ад нацистских концлагерей и ужас Холокоста:

«Они досаждали мне небогом, гневили меня суетой своей, а Я буду досаждать им ненародом, народом подлым гневить буду их. Ибо пылающий огонь — гнев Мой, и сжигает он до глубин преисподней... Изнурены они будут голодом и охвачены жаром, и мором лютым, и зуб звериный нашлю я на них, и яд ползучих гадов. Извне будет губить меч, а из домов — ужас, и юношу, и девицу, и ребенка, человека седовласого. Сказал Я: положу им конец, сотру у людей память о них...» (Втор. 32:21—26).

Однако при этом союз между Богом и еврейским народом объявляется союзом вечным, и это означает, что в итоге Всевышний вновь и вновь будет прощать Свой народ, возвращать его в обещанную ему землю и восстанавливать утраченную этим народом государственность:

«И возвратит Бог, Всесильный твой, изгнание твое, и смилостивится над тобой. И опять соберет тебя среди всех народов, среди которых рассеял тебя Бог, Всесильный твой. Даже если будут изгнанники твои на краю неба, то и оттуда соберет тебя Бог, Всесильный твой, оттуда возьмет тебя. И приведет тебя Бог, Всесильный твой, в страну, которой овладели отцы твои, и овладеешь ею, и облагодетельствует он тебя, и размножит тебя более отцов твоих...» (Втор. 30:3—5).

Допустим, что этот текст и в самом деле датируется VII, а не X веком до н. э. Допустим, что писавший его человек был глубочайшим политическим аналитиком, как сказали бы сегодня, футурологом, сумевшим просчитать, что нынешнее благополучие еврейского государства сменится поражением еврейского народа в огне и его изгнанием с родной земли. Но каким образом он смог просчитать, что спустя 100 лет евреи вернутся и восстановят свою государственность? Каким образом он мог просчитать, что еще через шесть столетий события повторятся? Откуда ему было известно, что и после второго изгнания евреи снова возродят свое государство на той же, обетованной им Богом земле, соберутся на нее почти из ста стран мира, но все это произойдет уже спустя почти два тысячелетия?!

Если бы кто-то еще в начале XX века предположил, что в 1948 году на карте мира появится государство Израиль, его бы сочли за безумного фантаста. И уж тем более фантастическим выглядело предположение, что это государство при крайне малых своих размерах будет одной из самых сильных и процветающих стран своего региона. Но это — те факты, отрицать которые попросту нелепо.

И даже если они не подрывают основы библейской критики, то, вне сомнения, ставят перед любым непредвзятым читателем очень непростые вопросы.

Еще один загадочный аспект Пятикнижия открыт только для тех, кто знает иврит, то есть язык, на котором написана эта книга, но само его открытие стало возможным только после появления компьютерной техники.

В середине 80-х годов XX века выдающийся израильский (в прошлом — советский) математик Э. Рипс ввел в компьютер текст Пятикнижия, а затем стал пробовать отыскать в нем различные слова, читая текст через интервалы 3,4, 5,6 и более букв. Результат оказался поразительным: выяснилось, что если пытаться читать Тору через такие равные интервалы, то начинают проступать не только отдельные слова, но и... новый текст. Причем в зависимости от интервала, выбранного для чтения, и слова, и текст оказывались разными.

Используя такой метод прочтения Пятикнижия, Рипс обнаружил в нем имена выдающихся писателей, ученых и политических деятелей прошлого, упоминания о различных событиях новейшей истории и т. д. Таким образом выходило, что Пятикнижие — это не просто некий вполне конкретный текст, но и зашифрованное послание, которое для расшифровки следует читать через определенное число букв. И не просто послание, а послание, содержащее сведения... обо всей будущей истории человечества.

Так, рядом со словом «Рузвельт» при таком прочтении обнаруживаются фразы «Он приказал ударить в день великого поражения» и «Хиросима в конце концов поразит весь мир. Атомная катастрофа 5705». Но 5705 год по еврейскому календарю — это 1945-й по григорианскому.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии