Читаем Моисей полностью

Когда же Земля еще глубже вошла в хвост кометы, на нее неминуемо должен был обрушиться метеоритный град. Кстати, впервые о том, что огненный град, поразивший Египет, был не чем иным, как метеоритным дождем, указал в своем комментарии Пятикнижия еще Ибн Эзра. Великовский же лишь приводит все новые доводы в пользу этой версии: из библейского текста ясно следует, что падение камней сопровождалось громким шумом и что камни были горячими. Понятно, такой град из метеоритов должен был уничтожить не только посевы на полях, но и сады, а также сильно напугать скот. Кроме того, он мог нанести серьезный ущерб зданиям, а также вызвать сильные пожары. По утверждению Великовского, схожую картину обрушившегося в этот период на Землю метеоритного дождя рисуют и буддийская книга «Визуддхи-Магга» («Висуддхимагга»), и мексиканские «Анналы Куахтитлан» («Анналы Куаутитлана»),

Далее Великовский, пропуская наказание саранчой, обращается сразу к девятой казни — тьме египетской. Развивая свою версию, он пишет, что в тот момент, когда Земля глубоко вошла в хвост атакующей кометы и приблизилась к ее телу, из- за проникших в атмосферу газов и пыли, а также из-за изменения или обратного действия угловой скорости вращения на поверхности нашей планеты начались ужасные ураганы. Вкупе все эти явления должны были привести к тому, чтобы и в восточном, и в западном полушарии наступил очень продолжительный пасмурный день.

О том, что на территории Египта в течение довольно продолжительного времени царила темнота, свидетельствует каменная стела из Тель-Ариша, надпись на которой гласит: «Вся земля в большом унынии. Зло обрушилось на эту землю... Произошел большой переворот в государстве... Никто не мог покинуть дворца в течение девяти дней, и за эти девять дней переворота была такая буря, что ни люди, ни боги (члены царской семьи) не могли видеть лица стоящих рядом».

Но если, полагал Великовский, речь и в самом деле идет о явлении всепланетного масштаба, то упоминания о нем должны быть и в сказаниях и хрониках других народов. И он их снова находит. В финском эпосе «Калевала», напоминает Великовский, рассказывается о времени, когда град железных камней обрушился с неба и Солнце вместе с Луной исчезли (были украдены с неба) и не появились вновь. Вместо них после периода темноты на небе были размещены новые Солнце и Луна.

Сказания индейцев гласят, что однажды Солнце не появлялось на небе пять дней, и в эти дни океан вышел из берегов и захлестнул землю. В 11-й табличке вавилонского «Эпоса о Гильгамеше» говорится: «Отчаяние простерлось до небес; все, что было ярким, обратилось в темноту... Брат не мог различить брата... Шесть дней... ураган, потом и буря продолжали уничтожать землю, и все люди были обращены в глину...»

И в то же время индийские и китайские хроники рассказывают, что в эти дни Солнце не садилось в течение десяти дней.

Столкновением кометы с Землей Великовский объясняет и последовавшую затем десятую казнь — казнь первенцев, а также и все последующие события, включая чудо расступления Чермного моря, историю блуждания евреев по пустыне и завоевания ими Ханаана. Ведь само это столкновение, напоминает Великовский, произошло не в одночасье, а его последствия должны были ощущаться еще многие десятилетия, а то и столетия.

Версии о том, что папирус Ипувера рассказывает именно о событиях Исхода, придерживается и Л. Мёллер. Вот те параллели между текстами Пятикнижия и папируса, которые он приводит в книге «Дело об Исходе».

«1. "Пойдемте и займемся грабежом", "Градоначальник едет без охраны".

Если люди могли заниматься грабежом, значит, отсутствовала служба охраны порядка, функции которой в Египте выполняли вооруженные силы. В Библии говорится, что вся египетская армия была уничтожена.

"...Не осталось ни одного из них" (Исх. 14:28).

2. "Чужестранцы повсюду".

Израильтяне, являвшиеся чужестранцами по отношению к египтянам, настолько возросли количественно, что в течение некоторого периода времени их новорожденных детей мужского пола убивали по приказу фараона, который стремился сократить увеличение числа евреев.

"...А народ умножался и весьма усиливался" (Исх. 1:20).

3. "Чужестранцы в Дельте искусны в различных ремеслах".

Израильтяне ("чужестранцы"), жившие в области дельты Нила, являясь рабами египтян, занимались изготовлением кирпичей, строительством и другими видами работ (Исх. 5).

4. "Случилось то, что предки предрекли".

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии