Мокко. Сердечная подруга (сборник)

Он готов был услышать о неоплаченном счете, о машине, которая не заводится, об учителе математики, который недоволен поведением Малькольма в классе. Он наверняка думал, что я снова буду надоедать ему с житейскими мелочами – банальными, неважными.

Выбор слов… Они должны быть скупыми. Верными. Точными.

– Эндрю, я в больнице Х. Малькольма сбила машина, водитель скрылся. У нашего сына черепно-мозговая травма. Он в коме. Рядом со мной доктор. Ты должен приехать немедленно.

Я гордилась тем, что в присутствии врача сумела сдержать слезы. Я не слышала, что ответил Эндрю. Думаю, что он едет. Да, он едет.

Мне хотелось увидеть сына. Обнять его. Поцеловать. Но доктор сказала, что еще слишком рано. Я испугалась, спросила: это потому, что он тяжело ранен, изуродован, поэтому они не хотят мне его показывать? Он ответил, что это не так, что состояние мальчика стабильное, но критическое. Ему нужны тишина и покой. И я очень скоро смогу его увидеть. Я вдруг вспомнила о Джорджии. Занятия в танцевальной студии должны были закончиться через тридцать минут. Джорджии девять лет. Я закрыла глаза. Врач спросил, все ли со мной в порядке. Я сказала: «Дочка! Я не знаю, кто заберет мою дочку с танцев!» Он посоветовал: «Позвоните кому-нибудь. Может, матери или подруге?» Я позвонила. Матери. Я попросила ее забрать Джорджию с танцев, потому что Малькольма сбила машина. Я сказала, что он не очень пострадал, потому что это была моя мать и мне не хотелось ее тревожить.

И я разозлилась на себя за это, потому что Малькольм получил серьезную травму, а значит, я соврала маме.

* * *

Мы с Эндрю оказались перед прилежным полицейским, который сидел за стареньким трещавшим компьютером. Маленькая комната без окон. Затхлый воздух. Перед столом всего один стул, поэтому Эндрю остался стоять у меня за спиной.

Гражданское состояние. Адрес. Профессия. Муж отвечал на вопросы четко и спокойно. Своим обычным голосом. Словно ситуация, в которой мы оказались, совершенно нормальная. Словно совершенно нормально сообщать все эти сведения незнакомому человеку здесь, сегодня…

Родился в Норвиче в апреле 1963 года. Гражданство: британец. Место проживания: Париж, 14-й округ, улица Д., дом 27. Профессия: архитектор. Акцент, от которого он так и не избавился за двадцать лет, прожитых во Франции, вызвал у полицейского легкую улыбку. Я к этому привыкла, мне тоже случается улыбнуться, когда Эндрю говорит по-французски, но только не сейчас. Сейчас его акцент не казался мне забавным.

Когда пришел мой черед, я отвечала на вопросы глухо и монотонно. У меня бы не получилось по-другому. Даже если Эндрю это показалось нелепым – пускай. По его мнению, нужно «держать удар» при любых обстоятельствах. Никогда не выдавать своих эмоций. Never explain, never complain[3].. Stiff upper lip[4]. Но мне было все равно, что он обо мне думает.

Родилась в Клиши, в ноябре 1965 года. Гражданство: француженка. Переводчица. Проживаю по тому же адресу. Нас попросили предоставить тот же набор сведений о Малькольме. Родился в Париже 14 сентября 1990 года. Учится в коллеже. Потом полицейский попросил описать, что случилось на месте происшествия. У меня округлились глаза, Эндрю сохранил невозмутимость. Ровным голосом он сказал, что мы не знаем. Да и как мы могли это знать, ведь нас там не было? Наш сын возвращался с урока музыки, который обычно посещал по средам, во второй половине дня. Полицейский достал свой телефон и что-то буркнул в трубку.

За нашей спиной появились какие-то люди. Казалось, они внимательно слушали наш разговор. Мужчина и женщина, моложе нас с Эндрю. Почему они здесь оказались? Что случилось с ними? Почему они не могли подождать за дверью? Мне вдруг захотелось повернуться и сказать, что стыдно вот так стоять и слушать, так открыто проявлять любопытство, когда речь идет о чужом горе. Слушать о нашей жизни, о нашей драме… Но я промолчала.

– Ах да, верно, в вашем случае – наезд на несовершеннолетнего и бегство с места дорожно-транспортного происшествия. Свидетелей много, и один из них, водитель автобуса, видел, как все произошло. Они уже дали свои показания. Но точно номера машины никто не запомнил, она ехала слишком быстро.