Моль, летающий поезд и весь мир

Близнецы всё время кидали взгляды на сидевшую на коленах, в углу, связанную фигуру в чёрном балахоне.

— Здрасьте, — мрачно сказал. — И снова вы.

Другому, чтобы добиться подобного эффекта на собеседников пришлось бы раскрасить лицо — лучше кровью — татуировками разных ужасов или же путем некоторых болевых движений изобразить весьма внушительные шрамы через всё лицо, которые бы за него говорили: «Я профессиональный убийца и я побывал в настолько жестких битвах, которые вам в страшных снах не приснятся, а посему убить вас двоих для меня — движение одного пальца».

Один из них указал на недвижимого пленника и спросил тоном, нетерпящим возражений:

— Знаете его?

— Кажется да, — осторожно ответил Моль. — Если он тот, кто нас преследует, то лучше с ним не связываться парни, честное слово…

— Вы знаете, что он натворил? — продолжал незнакомец. — Мы схватили его во вражеском лагере, где он перестрелял не меньше ста человек. Один. Вы случайно не знаете, на черта он это сделал, а то с нами он молчит как рыба.

Моль бросил взгляд на Услара, но, похоже снова нужно брать ситуацию в свои руки.

— Он наверняка учился в школе ярузов, плюс ко всему он сам наверняка яруз и реакция плюс способности пятерых людей поспособствовали его подвигу, — вслух рассудил Моль и изучающе уставился на балахон. Как истинный приверженец теории заговора, или философского мнения, что мир — сложная штука мальчишка не верил, что профессиональный убийца, один только стоящий десятка находящихся тут солдат, может вот так вот просто перебить сотню человек для разминки и сесть на скамеечку, чтобы там дождаться пока придут другие, более живые люди, и повяжут.

— Вот как? — незнакомцы оценивающе оглядели пленника. — Он мутант что ли?

— Точно.

— Годами отточивший своем мастерство?

— В самую точку.

— Тогда хорошо, что мы не пристрелили его. Миру нужны жестокие, коварные, в общем, профессиональные убийцы.

— Зачем?

— А с кем, по-вашему, будут сражаться великие охотники? — Северяне обошли вокруг заваленного картами письменного стола. — Чтобы стать великим героем, или охотником, если вам угодно, что нужно?

Моль думал недолго и выкинул первое, что пришло на ум.

— Спасти мир? — предположил он.

Незнакомцы аж поморщились от этих слов, будто пощечину получили:

— А чтобы спасти мир, нужен тот, кто хочет его загубить, да?

—Да.

— Ну вот! И убив этого парня, мы загубим кучу непроявившихся таланов, — хором заключили близнецы.

— Понятно. Стало быть, о будущем думаете?

— Как же без этого? Всегда думай о будущем иначе твой удел бутылка да сточная канава. — Помолчав немного, близнец спросил: — А сами то вы откуда, а? Может, вас тоже стоит заковать?

Этот неожиданный вопрос выбыл из колеи до сих пор беспечного Моля и заставил серьезно подумать над ответом. Говорить правду вряд ли с руки, не каждый поверит в полеты на поездах. Поэтому Моль ляпнул первое, пришедшее в голову. В этом методе главное богатая фантазия и широкое воображение, заметил он.

— Издалека, — признался он.

— Из Москвы?

— Да.

— Далековато. Насколько я знаю, в тех краях туго нынче приходится жизнь.

Тут один из близнецов заметил возвышающуюся над Молем фигуру Услара, бесстрастно, как истукан, молча разглядывающего пленника и толпившихся вокруг стариков с умными лицами:

— А это у ваших стиль нынче такой в черных прикидках?

— Нет. Это у них, ярузов такой способ маскировки.

Незнакомец заметно оживился:

— Не самый лучший выбор. Я, конечно, ни за что не замечу в толпе двухметрового великана в черном, но кажется, им серьезно нужно переосмыслить свои убеждения.

— Приму к сведению, — сообщил Услар.

Моль аж дернулся от неожиданно раздавшегося характерного шипения, сквозь которое пробивались понятные слова.

— А я думал, он не понимает нашей речи, — признался близнец и добавил: — Мутанты не часто умеют нормально разговаривать.

— Его племя уже много лет живут рядом с людьми, — пояснил Моль. Услар кашлянул.

— Кто из нас мутант, человек? — поинтересовался он.

— Не я, это факт.

— Ты сын существ, которые уничтожили прекраснейший мир и при этом не спросили обычных людей, копающих картошку на поле.

— Но я-то не такой как они.

— То, что ты не имеешь возможности ударить своего врага, еще не делает тебя святым. Если я дам тебе нож и скажу что твой враг — ужасный маньяк и убить его значить сделать мир немного лучше, ты откажешься?

— Конечно, откажусь, — в голосе одного из двух близнецов начала прорезаться раздраженность.

Незнакомцы как по команде взяли каски, с видом полной скуки молча оглядели автоматы и, кивнув себе, угрожающе посмотрели на яруза.

— Не стоит так говорить с тем, кто лёгким движением пальца лишит тебя жизни, — заметил он.

— За что?

— За то, что ты перечишь офицерам.

— Перечу офицерам?

Незнакомцы обреченно вздохнули.

— Мы скорой пойдем на штурм. Можете пока с солдатами познакомиться…

Снаряд, противно просвистев, широкой дугой пролетел над головами, породив оглушающий грохот, долбанулся несколькими десятками метров далее.