Мольберт в саду Джоконды

– За это тебе большое человеческое спасибо, Степа. Ну, или вампирье. Ведь кто знает, что могло поджидать меня за той дверью. А ты бесстрашно отпустил меня туда одну знакомиться с «миром полуночи».

Степа небрежно откинул черные кудри со лба, прекрасно зная, что этот жест делает его неотразимым.

– Ну, не дуйся, Лизок! Я же извинился. Я человек, а не робот, как ты, вот мне на мгновение и сделалось, каюсь, страшно. Ну, полезла всякая чепуха в голову. Разве по себе не знаешь?

Конечно, она знала. Хотя, как робот, не могла знать.

– А что этот тип сказал? Он что, по-русски понимает? Вот это да!

Лиза, направляясь в одну из двух ванных комнат и запирая ее изнутри (иначе, и в этом она не сомневалась, ей грозила компания Степы, к которой после инцидента с соседской квартирой она была не готова, во всяком случае, прямо сейчас), громко ответила из-за двери:

– Да так, поговорили о трудностях быть исчадием ночи. И передала привет графу Дракуле.

Впрочем, злость на Степу улетучилась, когда она, намеренно простояв под душем не меньше получаса, а потом долго вытираясь перед огромным зеркалом, вышла из ванной комнаты и обнаружила его спящим в кресле – в одежде и даже в кроссовках.

Склонившись над ним, Лиза отбросила со лба темную прядь и поцеловала своего друга и почти мужа в лоб.

Ну да, мужа – несмотря на все, она его любила, да еще как!

Или же…

Степа, приоткрыв глаза, усмехнулся, потянул к себе девушку, а дальше…

Дальше они перешли в спальню с кроватью под балдахином, украшенным наполеоновскими вензелями!

* * *

Утром, попивая на просторной кухне горячий черный кофе, Лиза не могла отделаться от ощущения, что и она сама, и Степа ведут себя так, как будто вчера ничего не случилось.

Точнее, уже сегодня.

И она имела в виду не восхитительный секс, который последовал в пятом часу утра.

Вероятно, даже чересчур восхитительный, словно…

Словно во искупление вины.

А сцену в коридоре, во время инцидента с соседской квартирой.

Наблюдая за полураздетым другом, а скоро и мужем, который о чем-то, не переставая, болтал, Лиза думала: любит ли она его?

Все остальное неважно.

И сама же дала себе ответ: да, любит. Несмотря на неприятную сцену, ничуть не меньше, чем раньше. Не исключено, что даже больше.

Ведь и на солнце есть пятна.

А вот что касается утверждения, что все остальное неважно…

Возможно, это было не так. Далеко не так.

Совсем и полностью не так.

Степа, вдруг замерев на полуслове, улыбнулся, как умел улыбаться только он, и спросил:

– Ты так на меня смотришь, Лизок…

Душа у нее ушла в пятки. Неужели… Неужели он почувствовал, что она сомневается? Нет, не в ее к нему любви, а в том, стоит ли доверять этой любви.

И доверяться.

– О чем ты думаешь? – произнес Степан, и тон его вдруг сделался требовательным. Или это ей показалось.

А может, не только это показалось?

Паникуя, Лиза брякнула в ответ первое, что пришло в голову:

– Наверняка перед Лувром уже гигантская очередь. И выставочный зал с «Моной Лизой» забит китайскими туристами.

Степа улыбнулся, подошел к ней и поцеловал за ушком. Она ведь всегда от этого млела. Впрочем, млела и сейчас. Но…

Но что-то изменилось?

– Вероятно, забит, и я бы купил частную экскурсию по пустому Лувру, причем за любые деньги. Но Лувр этого не предлагает, по крайней мере на своем официальном сайте. Однако я организовал для нас еще до вылета из Москвы билеты по Интернету. Стоять перед пирамидой во внутреннем дворе не придется. У нас еще есть три часа, чтобы позавтракать, прошвырнуться по городу и попасть в Лувр!

– Организовал? – спросила Лиза, стараясь, чтобы ее голос звучал нейтрально. Ну да, любящий ее мужчина организовал билеты в Лувр – что может быть лучше и круче?

Только организовал на тот день и время, которые сам счел правильными.

– Ты не рада? – спросил Степа. – Лизок, если что-то не так, то мы не пойдем, конечно. Давай тогда сегодня не в Лувр, а куда-то еще. Ты что хочешь? Просто погулять по городу? Съездить в Версаль? Покататься по Сене?

Вероятно, она дура, причем дура огромная и набитая. Ее друг, а вскоре и муж, решил сделать сюрприз, обо всем позаботился, все устроил, а она еще и недовольна.

Ну да, дура.

Только вот опять все выходило так, как хотел он.

Но разве она не хотела сегодня отправиться в Лувр?

Чувствуя, что на глаза у нее набегают слезы, девушка пробормотала, не желая, чтобы Степа понял их истинную причину:

– Ах, ты такой… заботливый!

– Лизок, глупенькая, ты что, плачешь? Ну, не надо! Я не хочу, чтобы ты плакала…

А может, она хотела?

– Ну, не стоит! Понимаю, что для тебя это такой приятный сюрприз, но сюрприз и должен быть приятным, не так ли? Какой прок от сюрприза неприятного?

Например, от такого, как прошедшей ночью…

Степа прижал к себе Лизу, и она, чувствуя, что сейчас зарыдает во весь голос, и желая во что бы то ни стало остановить слезы, произнесла:

– Ну да, очень приятный, вот я и плачу. Спасибо тебе, Степа!