Молчаливая исповедь

Джефф, громко закричав, ринулся вниз, в долину. Он увидел, как Лоретт обернулась, как она побежала ему навстречу. Они встретились посреди долины. Он, подхватив ее на руки, закружился с ней. Ее одежда была перепачкана грязью и зелеными пятнами от травы, а на голове творилось что-то невообразимое. Но все равно он никогда прежде не видел такой прекрасной женщины!

Лоретт, задыхаясь, пыталась торопливо ему все объяснить, но ее фразы были сбивчивы и невнятны.

— Джефф, ты не поверишь… Джови вел себя так странно… Я хочу сказать, что не собиралась бить его по голове, но…

Он осыпал ее поцелуями и очень крепко прижал к себе.

— Но Джови… — пыталась возразить Лоретт.

— Ладно, ладно! Мы уже нашли его, и о нем позаботятся.

Джефф просто пожирал ее глазами. Они скользили по ее соблазнительному телу и наконец замерли на лице.

— А разве я тебе не говорил, что люблю тебя?

— Нет, — прошептала Лоретт, — но готова провести весь остаток жизни, слушая эти слова.

Через полчаса Лоретт уже сидела за своим столом перед компьютером. Джефф довез ее до участка и оставил там, пообещав скоро вернуться. Бёррис со Стокуэллом внимательно разглядывали ее, словно она была бактерией на стеклышке микроскопа, а другие полицейские перешептывались между собой, все время погладывая то на нее, то на ее деда. Дверь отворилась, и в комнату вошел полицейский из управления штата. Он подошел к Стокуэллу.

— Прошу вас следовать за мной.

На лице Стокуэлла отразились страх и неповиновение. На мгновение Лоретт показалось, что он сейчас затеет драку, но ничего подобного не произошло. Опустив плечи, он послушно пошел следом за полицейским к двери. Выходит, предателем был Стокуэлл, но теперь это не имело ровным счетом никакого значения… Охватившую ее нервную дрожь нельзя было объяснить никакими переживаниями. Она забыла даже о возмездии, которое грозило ее деду-самогонщику. Нет, ее волнение было просто реакцией на будоражащие душу чувства к Джеффу. Теперь, когда Лоретт поняла, что любовь может не только наносить раны, но и рубцевать их, она хотела связать свое будущее с будущим только Джеффа.

Полицейский с нью-йоркским акцентом, которого все называли Реджи, брал показания у ее дедушки, который вдруг стал удивительно разговорчивым.

— Как только я увидел там этого парня, я сразу понял, что здесь что-то не так. Видите ли, сэр, он неправильно себя вел! Я подозревал, что у него есть оружие. — Дед решительно кивнул в подтверждение своих слов. — Ей-Богу!

Лоретт украдкой улыбнулась. Она слышала обрывки беседы полицейских, телефонные звонки. Люди в форме входили в комнату и выходили из нее. Она воспринимала все так, словно это происходило где-то далеко-далеко от нее. Все это ее не касалось. Ей было важно только одно — видеть Джеффа, и она каждый раз, когда открывалась дверь, поднимала глаза. И каждый раз ей приходилось разочаровываться…

Чуть позже в комнате появилась Белинда. Она шлепнулась на стул рядом с Лоретт.

— Весь город чертовски взбудоражен!

— Не знаешь, где Джефф?

— Он там, в этой развалюхе на Западной черте. Они обнаружили там потайной подземный ход, связывающий подвал в этом доме с пещерой, и нашли в нем целый склад произведений искусства. Скорее всего, весь план разработали Говард со Стокуэллом. Очевидно, у Говарда были обширные связи в мире искусства, так как список замешанных в этом деле лиц похож на толстый телефонный справочник.

— Говард был одним из тех двух бандитов, которые ворвались в участок, — продолжала Белинда. — Вероятно, и на складе невостребованных вещей они хранили кое-какие из похищенных картин, прямо под носом у всех вас! Когда Говарду стало известно, что Уолли наводит там порядок, он запаниковал: ему нужно было забрать оттуда награбленное и перенести в заброшенный дом. Кроме того, ему в голову пришла блестящая мысль: связать при налете и самого Стокуэлла, чтобы представить его невинной жертвой. В общем, Джефф сейчас находится в этом доме! — завершила свой рассказ Белинда.

Лоретт кивнула. Как ей хотелось, чтобы Джефф был сейчас рядом с ней! Но она понимала, что это просто невозможно. Лишь бы он уцелел! У них впереди еще будет много счастливых минут…

Белинда разглядывала комнату. Понизив голос, она продолжала: