Молчаливая роза

Подняла руку заместитель начальника лаборатории Барбара Мэрфи — красивая темноволосая и темноглазая женщина, носившая главным образом строгие английские костюмы в надежде приглушить свои женские чары.

— Я хотела бы знать, выявления каких недостатков вы от нас ждете. Мы не сможем правильно спланировать испытания, не имея представления о том, что ищем.

— Если бы я знал, что искать, то не созывал бы это совещание. Главный удар сейчас приходится на вас с Карлом и ваших ученых. Но остальные тоже могут помочь, предлагая возможные направления поиска. Например, как этот продукт сочетается с другими материалами, чаще всего использующимися в кораблестроении. Насколько он долговечен по сравнению с нашими цельнометаллическими изделиями. Для первого раза годится все, даже притянутое за уши.

— Вы хотите, чтобы мы ставили вопросы, — вставила Дебра Даттон, — а отвечать на них придется исследователям? — Умная и напористая, Дебран быстро поднималась вверх по служебной лестнице.

— Именно так. И помните: никаких шор. Прислушивайтесь к мнениям и соображениям коллег и подчиненных. Посмотрим, как вы справитесь.

— Сделаем все, на что способны, мистер Стаффорд, — наклонился в кресле Карл Миллс.

— А о большем и мечтать не приходится.

Совещание закончилось на мажорной ноте, и Джонатан пробрался сквозь толпу к ожидавшему его лимузину. Девон удивила его, встретив нежным поцелуем. Хотя он продолжался лишь мгновение, но шел «сверх программы», запланированной на этот вечер, а то, что девушка сделала это по собственной инициативе, только добавляло поцелую сладости.

Обед в «Старой мельнице» не представлял собой ничего особенного: жареный палтус для него и цыпленок в лимонном соусе для нее. Но интерьер здания, построенного еще при Вашингтоне, — с шероховатыми половицами, вручную сработанными балками и грубо оструганными стенами — был столь необычен, что привел их в восторг.

Хотя Джонатан пытался изо всех сил быть очаровательным и не спускал глаз с прелестного лица Девон, он не мог избавиться от воспоминаний о том, что едва не произошло между ними вчера вечером. Однако молодая женщина, казалось, не испытывала ни малейших угрызений совести. Весь вечер она следила за ним. Ее красивые зеленые глаза не отрывались от рта Джонатана. А он поймал себя на том, что смотрит намного ниже — на кончики ее грудей. Что именно приковало к себе его внимание, Стаффорд понял лишь тогда, когда заметил под свитером тугие, напрягшиеся соски.

О Боже, она без лифчика…

— Если вы закончили, — немного хрипло сказал он, — наверно, пора идти.

— Да… — Она дерзко встретила его взгляд. — Похоже, действительно пора.

Девон взяла его под руку и позволила вывести себя на улицу. Оказавшись в машине, она тесно прильнула к нему. В лимузине было тепло, и оба сняли пальто. На сей раз черная шерстяная юбка задралась вверх, высоко обнажив ее стройные бедра. От этого зрелища решение Джонатана не прикасаться к ней затрещало по всем швам.

— Джонатан…

— Да… — Он заставил себя поглядеть ей в лицо.

— Почему ты не целуешь меня?

Дыхание со свистом вырывалось из его легких.

— Я не желал бы ничего лучшего, но мне хотелось дать тебе время. Хотелось…

— Я знаю, чего ты хочешь, Джонатан. Однажды ты сказал мне об этом, а вчера вечером пытался показать.

Его сердце гулко заколотилось о грудную клетку. Когда Девон притянула к себе его голову, заставила раскрыть губы и скользнула в них языком, кровь Джонатана прихлынула к пояснице. Руки молодой женщины обвили его шею, пальцы погрузились в волосы. Стаффорд прижал ее к себе, впился в губы и вонзился в них языком так же глубоко, как хотел бы вонзиться в ее тело.

— Может быть, отгородимся от кабины? — прошептала она на ухо. — Генри может попасть в аварию, если посмотрит в зеркало.

У Стаффорда приподнялся уголок рта.

— Насколько я помню, ты заставила меня пообещать не делать этого.

Девон пожала хрупкими плечиками. В слабом голубоватом свете лампочки поблескивали ее светлые волосы, обрамлявшие шею.

— Обещания на то и существуют, чтобы их нарушать.

Джонатан нажал на кнопку, и панель со слабым жужжанием скользнула на свое место. Они остались наедине.

— Тебе нравится, как я одета? — приглушенно промурлыкала она.

— Ты нравишься мне во всех нарядах. Но без них ты понравилась бы мне еще больше.

Рука, лежавшая на его груди, задрожала, но Девон не убрала ее. Вместо этого она начала расстегивать на Стаффорде рубашку. Пальцы ее действовали не слишком умело, но весьма решительно.

— А почему ты не рассказываешь, чем кончился твой сон?

Брови Джонатана полезли на лоб. Уже достаточно возбужденное, его тело напряглось, в паху загорелось, закололо, и тяжесть стала невыносимой.

— Девон, милая, не шути с огнем, а то скоро очутишься у меня на коленях. Я уже говорил тебе, что не намерен играть в эти игры.

Она обольстительно улыбнулась.

— И все же я согласна рискнуть.