Молчаливая роза

Она была ослепительно красива и черт знает как сексуальна. Черный вечерний костюм, вышитый жемчугом, только подчеркивал ее великолепие. Он вдруг вспомнил, как эти красивые стройные ноги обнимали его бедра, а ее маленькие груди трепетали под его пальцами, в то время как он целовал ее припухшие алые губы, — и в паху у него все напряглось. Он все еще ее хотел, даже сейчас, в эту минуту гнева, зная, что она натворила.

— Пальто тебе не понадобится. — Его голос стал хриплым. — Мы не едем в ресторан.

— Не едем в ресторан?

— Именно.

— Что-то случилось? — В ее глазах появилась неуверенность.

— Сегодня, направляясь сюда, я заскочил в клинику. Там я кое-что узнал от миссис Ливингстон. Как я понимаю, теперь вы с ней добрые знакомые?

Девон замерла. Она знала, что день разоблачения когда-нибудь наступит, и все равно его слова прозвучали для нее как гром среди ясного неба.

— Ну, не такие уж добрые, — промямлила она.

— Как ты могла? — Его глаза переполнились болью. Девон еще не приходилось видеть Джонатана в таком состоянии. В первый раз со дня их знакомства она почувствовала, что напугана.

— Ты, значит, учинила допрос маленькому калеке, передвигающемуся в кресле на колесах?

— Этого не было! — крикнула Девон.

— Неужели? — Джонатан стал надвигаться на нее и теснил до тех пор, пока она не коснулась лопатками стены. Жар его дыхания опалил ей щеку.

— Я никогда не сделала бы ничего похожего на то, в чем ты меня обвиняешь!

Стаффорд презрительно скривил губы.

— Я думаю, ты готова на все, лишь бы покопаться в чужом грязном белье, а потом расписать это на страницах своей дрянной книжонки!

— Неправда!

— Ты называешь меня безжалостным, но я тебе в этом смысле и в подметки не гожусь.

Девон почувствовала, что приходит в отчаяние.

— Я же сказала тебе, что хочу поговорить с мальчиком, и только когда ты отказался мне это позволить, пошла на обман…

Его сильные руки ухватили ее за плечи и притиснули их к стене.

— Если бы ты была мужчиной, я бы избил тебя до полусмерти.

Девон сглотнула.

— Но я не мужчина. Я женщина. Женщина.

Глаза Джонатана полыхали яростью.

— Да уж… готов в этом присягнуть. Ты женщина — а я под твоим воздействием сделался болваном.

Девон едва не вскрикнула, когда рот Джонатана с силой приник к ее губам. Ему хотелось сделать ей больно, наказать ее… Она попыталась выскользнуть из его рук, но он зажал ее лицо между ладонями и, закинув ей голову назад, пробился языком в ее рот. Девон ощутила, как напряглись его мышцы, все его тело. Тем не менее он не сделал ей больно. Какую бы ненависть Джонатан в тот момент к ней ни испытывал, он старался трезво оценивать силу своего напора.

Внезапно Стаффорд понял, что прижимает к себе Девон не в силу охватившей его ярости, но в силу овладевшей им помимо его воли всепоглощающей страсти. Более того, Девон тоже поняла это и стала ему отвечать. Она отзывалась на призывы страсти протяжными стонами любви.

Девон знала, что их разделяет стена непонимания, но вдруг оказалось, что в настоящий момент это не имеет для нее значения — она ощущала лишь поднимавшуюся снизу вверх горячую волну желания.

— Джонатан, — прошептала она, когда он принялся целовать ее шею, а потом коснулся губами впадинки между ключицами, где, как загнанный зверек, лихорадочно пульсировала синяя жилка. Его руки расстегивали пуговицу за пуговицей на ее жакете, а потом взялись за застежки на бюстгальтере. Вот они, сдвинув в сторону кружевные чашки бюстгальтера, коснулись ее грудей и принялись ласкать их, прикасаться к соскам, которые от этих прикосновений припухли и затвердели.

— Я хочу тебя, — хрипло прошептал Джонатан прямо ей в ухо. — Если бы ты знала, как я тебя хочу.

Девон притянула голову Джонатана к себе, и они слились в долгом поцелуе. Она чувствовала, как руки Джонатана спускаются вниз, к подолу ее юбки, поднимают вверх ее край и обнажают бедра. Нащупав черный кружевной пояс, Джонатан на мгновение замер, а потом издал хриплый, глубокий стон. Его руки задвигались снова, они стягивали вниз крохотные черные трусики — единственное препятствие, отделявшее их от ее восхитительных глубин. Трусики упали на пол и Девон, сделав грациозное движение, переступила через них. Она почувствовала, как Джонатан провел рукой по внутренней стороне ее бедер. Потом его палец скользнул в тесную влажную пещерку.

— Какая горячая!

Девон громко застонала.

— А ведь тебе нравится. Нравится!

— Да, — прошептала она, не пытаясь уже себя останавливать.

— А так еще лучше? — Джонатан ввел в нее еще один палец одновременно поглаживая распустившийся бутон плоти перед входом в пещерку.

— Да… да… так.

Девон услышала, как, прожужжав, расстегнулась молния у него на брюках, после чего он приподнял ее бедра, так, чтобы ей было удобно охватить его талию ногами, и вошел в нее, стараясь проникнуть как можно дальше в ее заповедные глубины.

— О Господи!