Молчаливая роза

Разложив бумаги на столе, она поинтересовалась:

— Вы нашли папку, которую принес Дерек Престон, когда вы находились на конференции по поводу «Пасифик Америкэн»?

— Увы, да. — Стаффорд снова посмотрел на папку. Она имела привычный табачный цвет, и слегка выцветшими чернилами на ней было написано: Девон Джеймс. Хотя ее оформление оставляло желать лучшего, во всем прочем она не отличалась от тысяч и тысяч подобных папок.

За исключением того, что она была украдена. Джонатан сделал несколько важных телефонных звонков, но стоило ему повесить трубку, как снова зажужжал зуммер интеркома.

— Мистер Стаффорд, вас спрашивает Майкл Галвестон, — сообщила ему Делия официальным тоном, как она делала всегда, когда их мог слышать кто-то еще. — Он утверждает, что вы чрезвычайно заинтересуетесь его сообщением.

Галвестон. Что ему надо?

— Впустите.

Когда Майкл вошел в кабинет, Джонатан поднялся. Майкл изо всех сил старался не ударить лицом в грязь; тем не менее Стаффорд заметил, что взгляд гостя зарыскал по комнате, оглядывая ее, словно стараясь запечатлеть предметы обстановки вплоть до мелочей.

Пожав гостю руку, Джонатан указал на обитый черной кожей стул, стоявший напротив стола.

— Чем обязан? — спросил он, усаживаясь и по привычке вытягивая ноги. В случае, если посетитель вызывал симпатию Джонатана, он предлагал ему занять место на диване, но на этот раз особого удовольствия от визита он не испытывал.

Майклу потребовалось время, чтобы сформулировать ответ:

— Дело в том, Стаффорд, что после нашего разговора вы будете обязаны мне, а не я — вам.

Джонатан удивленно приподнял брови.

— В самом деле? — Сцепив пальцы перед собой, он откинулся на спинку стула. — В таком случае извольте сообщить мне, чем именно я буду вам обязан?

— Поскольку вы и Девон, как оказалось, знаете друг друга довольно хорошо, я готов предположить, что вы наслышаны о произведении, над которым она сейчас работает.

Джонатан кивнул в знак того, что он имеет об этом некоторое представление.

— Не сомневаюсь, что вам меньше всего хотелось бы, чтобы Девон копалась в прошлом вашей семьи.

— Что ж, и это верно. — Тогда я готов указать вам способ, как ее остановить.

— Понятно… Вы, стало быть, знаете такой способ? Но зачем вам Это?

Галвестон постарался придать себе спокойный и уверенный вид, чему способствовали черный костюм-тройка без единой морщинки или складочки и такие же новые туфли. Определенно, он переоделся, перед тем как сюда прийти, решил Джонатан.

— Дело в том, что я хочу, чтобы она написала свою книгу, не более, чем вы. Человеку в моем положении необходимо думать о карьере. Как только мы с Девон поженимся, все, что она делает в этой жизни, так или иначе будет отражаться на мне. Если она завершит это сумасшедшее повествование о призраках, люди решат, что у нее не все в порядке с головой, а я не могу этого допустить. Я хочу, чтобы с ее проектом было покончено — и чем скорее, тем лучше.

— И вы знаете способ, как этого добиться? — спросил Джонатан, подумав о том, что этот человек неспроста не понравился ему с самого начала. Трудно было представить его рядом с Девон — они даже отдаленно не походили друг на друга. И потом, все эти рассуждения о женитьбе. Если Девон в самом деле помолвлена с Галвестоном, отчего она соглашается встречаться с ним, Джонатаном? Почему она его поцеловала — вернее, почему позволила себя целовать? Он покрутился на стуле, поскольку уже одно воспоминание о том поцелуе возбуждало его.

— Мне известна причина, по которой Девон все это затеяла, — произнес между тем Галвестон. — Но она ничего общего не имеет с призраками.

— Продолжайте.

— Вы, надеюсь, знаете, что она разведена?

— Да.

— Так вот. Через шесть месяцев после того, как Пол ее оставил, у Девон и в самом деле что-то случилось, с. головой. Поначалу она думала, что это просто недомогание — у нее появились головокружения, затрудненное дыхание, временами ее охватывал озноб и начинались приступы тахикардии. Когда же врачи пришли к выводу, что с телесным, так сказать, здоровьем у нее все в порядке, она испугалась.

Джонатан подумал об Алексе — о тех ужасных неделях после несчастного случая. Он тогда чуть с ума не сошел от печали и боли — не мог работать, не мог спать. Много раз он обвинял себя за то, что оставил сына под присмотром престарелой тетки и не уделял ему должного внимания. Так что Джонатан отлично представлял себе, что такое страх.

— Она нашла врача по имени Таунсенд; он психиатр, — продолжал Майкл. — Он уверил Девон, что у нее самая обычная депрессия, другими словами, стресс, который и является причиной всех ее страхов. Как-то Девон мне рассказала, что временами сознание как бы отделяется от ее тела. Сидя в комнате, она могла слышать разговоры окружающих и при этом ощущать, что парит у них над головами. Кроме того, у нее открылось так называемое «тоннельное видение», ну и тому подобные странности.