Молчание

Неожиданно Патч поднял меня и на руках понес к креслу в другом конце комнаты.

— Опусти голову между коленей, — сказал он, опуская мою голову вниз.

Я опустила голову, часто дыша, пытаясь наполнить легкие воздухом. Я наконец-то почувствовала, как кислород очень медленно стал возвращаться в мое тело.

— Лучше? — спросил Патч спустя минуту.

Я кивнула.

— У тебя есть с собой гемоглобинные пилюли?

Я покачала головой.

— Продолжай так держать голову и медленно и глубоко дыши.

Я проследовала его указаниям, чувствуя, как в груди становится легче.

— Спасибо тебе, — тихо сказала я.

— До сих пор мне не веришь?

— Если хочешь, чтобы я тебе доверяла, дай мне вновь дотронуться до твоих шрамов.

Патч молча и долго смотрел на меня.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

— Почему нет?

— Я не могу контролировать то, что ты видишь.

— Так и предполагалось.

Он помолчал некоторое время, прежде чем ответить. Его голос был тихим и бесцветным. — Ты знаешь, что я кое-что скрываю. — Вот поэтому у меня и были вопросы.

Я знала, что Патч жил за закрытыми дверьми и хранил секреты. Я не была настолько самонадеянна, чтобы думать, будто половина из них связана со мной. У Патча была и другая жизнь, помимо той, которую мы делили вместе. Я не раз думала о том, на что же она была похожа. И каждый раз я приходила к выводу, что чем меньше я о ней знаю, тем для меня же и лучше.

Мои губы задрожали.

— Скажи мне, почему я должна верить тебе.

Патч сел на угол кровати и матрац прогнулся под его весом. Он нагнулся вперед и положил руки на колени. Его шрамы были видны полностью, и свет от свечи зловеще танцевал на их поверхности. На его спине играли мускулы, то напрягаясь, то расслабляясь.

— Давай, — тихо сказал он. — Только помни, что люди меняются, а прошлое уже нет.

Неожиданно я подумала, что не уверена в том, что хочу знать это. Все, что было связано с Патчем, пугало меня. И глубоко внутри, я не считала, что он на самом деле хотел меня убить. Если это все, что ему было от меня нужно, он бы давно уже это сделал. Я взглянула на его ужасные шрамы. Просто верить Патчу было гораздо легче, чем снова погружаться в его прошлое, не имея ни малейшего представления о том, что я еще могла там увидеть.

Но если я сейчас отступлю, Патч узнает, что я его боюсь. Он открывал мне одну из своих закрытых дверей и лишь потому, что я попросила его об этом. Я не могла сначала упрашивать его, а потом передумать и отступиться.

— Я ведь не застряну там навсегда, правда? — спросила я. Патч усмехнулся. — Нет.

Собрав всю свою решимость в кулак, я села на кровать позади него. Второй раз за сегодняшний вечер я прикоснулась пальцем к неровной поверхности его шрама. Все заволокло серой дымкой и свет исчез.

Глава 24

Я лежала на спине, мой топик впитывал влагу на земле подо мной, а травинки кололи обнаженную кожу на руках. Луна над головой была не более чем осколком, усмехающимся в небе. Вокруг было тихо, разве что далеко вдали раздавались раскаты грома.

Я моргнула несколько раз подряд, помогая своим глазам поскорее приспособиться к скудному свету. Когда я повернула голову набок, то увидела какие-то симметричные ветки, выглядывающие из травы. Очень медленно я приподнялась. Мой взгляд был прикован к двум черным глазницам, уставившимся на меня из-за расположенных чуть выше дугообразных веток. Мой мозг заработал, выискивая, на что же это может быть похоже. А потом, после ужасной вспышки осознания, я поняла — я лежала рядом со скелетом человека.

В ужасе я начала отползать назад, пока не натолкнулась на железную изгородь. Я пыталась протиснуться сквозь сумбурные мысли к своему последнему воспоминанию. Это случилось после того, как я дотронулась до шрамов Патча. Где бы я сейчас ни была, это было где-то в глубинах его памяти.

Голос, мужской и смутно знакомый, доносился из темноты — он напевал тихую мелодию. Повернувшись, я увидела лабиринт надгробий, растянувшийся в тумане костяшками домино. На вершине одного из них на корточках восседал Патч. Он был одет лишь в Левайс и темно-синюю футболку, хотя ночь отнюдь не была теплой.

— При лунном свете среди мертвецов? — произнес знакомый голос. Он был грубым, низким, и с ирландским акцентом. Риксон. Развалившись возле надгробия напротив Патча, он наблюдал за ним, поглаживая пальцем свою нижнюю губу.

— Позволь мне угадать. В твою голову пришла мыслишка завладеть мертвецом? Ну не знаю, — сказал он, качая головой. — Навязчивые идеи так и носятся в твоих глазах … и в твоих извилинах, а это может завести тебя слишком далеко.

— Вот почему я держу тебя поблизости, Риксон. Ты всегда смотришь на все оптимистично.

— Сегодня начинается Хешван, — сказал Риксон. — Чем ты занимаешься, нарезая круги по кладбищу?

— Думаю.

— Думаешь?

— Это процесс, при котором я использую свой мозг, чтобы принять рациональное решение. –