Молчание

– Я слышу, разобрались, – раздался насмешливый голос Фомина. – Давай, поднимайся.

Кабинет отдела встретил Разумова запахом крепкого кофе и приятного женского парфюма. За первым от входа столом сидела темноволосая девушка с короткой стрижкой. За ее спиной, на одной из двух досок висели фотографии с места преступлений. Она неохотно оторвала взгляд от монитора и взглянула на Разумова.

– Добрый день, – произнес Иван, на что девушка кивнула и снова повернулась к экрану.

– С возвращением на малую родину, – произнес Фомин, поднимаясь из-за стола.

Он крепко обнял Ивана, похлопав его по спине. За годы, что они не виделись, Егор раздался на пару размеров. Крупные плечи и едва наметившийся живот добавили мощи без того коренастой фигуре. Виски Фомина коснулась седина, почти не тронув остальную шевелюру. И только взгляд старого товарища был прежним – упрямым и чуть насмешливым. Закончив академию в одно время, они дослужились до разных званий. Егор – до полковника, Иван – до одной майорской звездочки на погонах.

– С одним сотрудником Управления ты уже успел познакомиться. Предупреждаю, когда Димонов в дежурке, это место стараются обходить стороной. Боятся заразиться, – с улыбкой произнес Фомин. – Давай, проходи.

Он повернулся к первому от входа столу.

– Знакомься, это – майор Российская, моя жена и по совместительству следователь нашего отдела.

На иронию Фомина Рита отреагировала слегка недовольным взглядом в его сторону. Приподняв правую бровь и, сжав красивые губы, она резко оттолкнулась обеими руками от стола и, поднявшись из кресла, протянула Ивану руку.

– Маргарита.

– Иван, – ответил Разумов, пожав прохладную, узкую ладонь.

Ее карие, миндалевидные глаза смотрели внимательно и, как показалось Ивану, грустно. Их разрез, высокие скулы и смуглая кожа выдавали восточный след в родословной. Густые темные волосы были красиво подстрижены. Модно подкрученная челка открывала широкий лоб с заметными межбровными морщинками. Маргарита была в черной, обтягивающей небольшую грудь водолазке, джинсах и туфлях на шнуровке.

Дверь с шумом распахнулась, и в кабинет вошел следователь отдела старший лейтенант Петр Незабудько с керамическими кружками в руках. С их стенок активно стекала вода, оставляя на полу крупные прозрачные капли. Невысокий, но хорошо сложенный, он был похож на студента с выцветшей за лето вихрастой челкой. Серые глаза с воспаленными прожилками на фоне довольно бледного лица говорили о том, что их владелец или не здоров, или не высыпается. На нем были сильно потертые джинсы и высокие яркие кроссовки. Через трикотаж желтой футболки упруго проступали подкачанные мышцы.

Поставив бокалы на стол, он заинтересованно взглянул на Ивана.

– А это наш Петр, – продолжил Фомин. – Старший лейтенант Незабудько.

– Здрасьте, – широко улыбнулся тот и протянул руку, прежде вытерев ее о джинсы.

– Иван Разумов.

– Иван – мой старый товарищ, – пояснил Фомин. – В академии мы его звали Разум. Не только из-за фамилии. Он у нас считался самым начитанным. В общем, коллеги, как говорится, прошу любить и жаловать.

Фомин взглянул на наручные часы и, взяв со своего стола папку, произнес:

– Пора на оперативку. Ты, Ваня, можно сказать, с первого дня и в полымя. Позавчера в своей квартире на Арбате задушена Лиза Чайкина, дочь известного чиновника. Пока уверенно стоим в пробке, за сутки движения по делу ноль. На ковер к генералу идем ни с чем.

В кабинете генерала Савельева как всегда было прохладно. Из открытого окна медленно лился теплый сентябрь, напоминая об осени лишь пестрой листвой и прохладными ночами. Большие напольные часы в углу мерно отсчитывали время. На краю гладкого и длинного как подиум приставного стола лежала толстая книга в твердом переплете с золотым тиснением на обложке.

Савельев посмотрел на Разумова фирменным, оценивающим взглядом с прищуром.

– Майор Разумов Иван Константинович, – представился Иван.

Савельев кивнул и перевел взгляд на лежащие перед ним документы.

– Давай, Разумов, рассказывай, откуда к нам прибыл и где остановился, – сказал Савельев, прекрасно осведомленный о жизни и личных обстоятельствах нового сотрудника.

– Главное следственное управление по Санкт-Петербургу. Сейчас проживаю в Подмосковье. Поселок Уваровский, – коротко отчитался Иван.

– Семья? – задал вопрос Савельев, желая сразу закрыть тему, которая не должна мешать службе.

– Разведен. Есть дочь.

– Хорошо, – произнес Савельев, отложив папку с документами. – Девочки это прекрасно. Они отцов любят больше, чем сыновья. Верно, Маргарита?

– Верно, Валентин Семенович. Но это только, если с отцом повезет, – без тени улыбки ответила Рита.