Молчание

— Пошевеливайтесь! — заорал где-то за стеной Громила. — Некогда мне тут с вами возиться!

Резко открылись входные двери, и в «душевую» ворвались раздетые до нижнего белья, подгоняемые криками и «электрическими палками», сильно напуганные люди: цыганка, старуха, две молодые женщины не старше тридцати лет, старик, толстяк и очень худой и слабый мужчина. Сразу за ними одновременно протиснулись в проем дверей Громила и невысокого роста жилистый мужик.

— Скажите, что вы с нами будете делать?! — завопила цыганка — Резать, да?!

Тут же раскрыл свою пасть жилистый мужик.

— Заткнись, пугало! — заревел он. — А то сейчас как трахну вот этим по башке, вмиг заткнешься!

— Мужики, спокойно! — взвизгнул толстяк. — Что вам от нас надо?

— «Музики»… «спокойня», — передразнил его Громила. — Я зырю, что тебе было мало одного разряда. Сейчас еще добавлю.

— На колени, животные! — закричал жилистый мужик. — И стоим здесь, ждем, пока я шланг размотаю.

Все вошедшие сразу же опустились на колени. Все, кроме очень худого и слабого мужчины.

— Мирон, а где Тротил? — спросил Громила.

— Кажись, он за малым каким-то погнался, — ответил ему жилистый мужик.

И тут же раздались крики двенадцатилетнего подростка, совсем еще ребенка.

— Мне же больно, отпусти меня!

В душевую зашел Тротил — здоровый и накаченный до безумия мужик, левой рукой он держал за волосы подростка, который, склонив вперед голову, был вынужден тащиться за ним. Мальчишка практически не переставлял ноги и скользил по желтой плитке.

— Отпусти же! — завыл паренек.

— Отпусти ребенка, — стал просить худой мужчина, — отпусти Ваньку. Ему же больно.

Тротил остановился и кинул холодный взгляд на мужчину. Тот сразу же поднял руки вверх.

— Все хорошо! Все хорошо! — закричал он и опустился на колени. — Только мальца не бей, прошу тебя…

Тротил молча, смотря при этом в глаза худому мужчине, накрутил волосы Ваньки на руку и швырнул его вперед. Мальчишка упал на плитку и подбородком пробороздил ее.

Мирон в этот момент разматывал шланг. На его лице появилось ехидное выражение. Он неприятно улыбнулся, показав свои черные, изъеденные кариесом зубы. Нескольких верхних зубов у него вообще не было.

Мирон потянулся к кнопке, чтобы включить подачу холодной воды.

— Ну, что, насекомые, хорошенько моем свои дырки, — сказал он. — А то неприлично как-то быть грязными.

Тротил посмотрел на пленников звериным взглядом.

— Может, кто-то здесь хочет что-то возразить? — спросил он чересчур мягким и спокойным голосом.

Мирон тут же отпустил кнопку, которую начал нажимать.

— А? — переспросил Тротил. — А то потом будет уже поздно.

Бедная цыганка протянула к нему руки с мольбой.

— Отпусти нас, пожалуйста, — прошептала она.

Тротил ей нежно улыбнулся.

— Иди ко мне поближе, я тебя отпущу, — сказал он.

Цыганка быстро поднялась и шагнула в сторону Тротила.

— Пожалуйста, сжалься над нами, — попросила она за всех.

Тротил кивнул с таким видом, словно он и вправду собирался выполнить просьбу. Он шагнул навстречу, схватил цыганку за длинные волосы, притянул к себе, улыбнулся ей и со всего размаху ударил головой об стенку. Кровь мгновенно окрасила желтую плитку красным цветом. Цыганка, не издав ни звука, съехала по стене на пол.

— Ну, кого еще отпустить? — спросил Тротил.

Тут же зашевелился Ванька. Он лежал на полу с разбитым подбородком. Мальчишка повернул голову и выплюнул кровавую слюну. Он взглянул в звериные глаза Тротила. Не выдержав жуткого взгляда, отвернулся и уставился на Круглову. Ванька несколько мгновений пристально смотрел ей в глаза, после чего проглотил ком, подступивший к горлу.

Елена Степановна закричала:

— Мальчик, нет! Не надо!

Ванька быстро повернулся к Тротилу, сжал кулаки, отчаянно улыбнулся и плюнул ему под ноги.

— Иди ты в жопу, надувной шарик! — крикнул он, не задумываясь о том, что будет дальше.

7

— Оля!!! — орал Сергей. — Оля, очнись!!!

Он стоял на длинной балке, подняв голову кверху, и кричал, разрывая свои голосовые связки. Парень схватился руками за металлическую конструкцию и попытался ее расшатать.

«Ногогрыз» заревел пилами возле истекающей кровью руки Оли. На этой руке отсутствовали три пальца. «Вжи-жить», — жутко ревел он. «Вжи-жи-жить», — его пилы задели металлическую конструкцию, и от нее полетели снопы искр.

Сергей с бешеной скоростью полез вверх.

— Оля!!! — орал он, не жалея голоса. — Оля!!! Оля!!!

Ему осталось подняться совсем чуть-чуть. Он резко схватился рукой за живот и согнулся пополам.

— Оля-я-а-а!!! — завопил Сергей.

«Ногогрыз» вновь зацепил пилами Олину руку, и с брызгами крови полетели вниз оставшиеся два пальца. Брызги попали на лицо Сергея. Он, с перекошенным от боли лицом, забрался на следующую металлическую балку и, не задумываясь о последствиях, молниеносным движением сбил «ногогрыза».

«Ногогрыз», как подбитый самолет, правда, без дыма, спикировал вниз.

Сверху раздалось монотонное «вжиканье». Сергей поднял голову и увидел около восьми «ногогрызов», которые расположились чуть повыше на металлической балке.

Сергей освободил руку Оли от проводов. Она резко открыла глаза и вскрикнула:

— Ах!

Он кисло улыбнулся ей.