Молчание бога

Старик про арбалеты услышал, покачал головой. Потом кинжал в стену воткнул, из-за пазухи достал... Вроде кресты. Большие такие, на цепочках. На рукоять кинжала надел. У себя с шеи снял крест, и туда же.

А все стоят, смотрят. Понимают, что человек умирать готовится. И понимают, что не простой человек. Те кто послабше, они умирать боятся. А этот... Поднял с полу факел, который один из наших выронил, потом бочку толкнул, что перед ним стояла. Небольшой такой бочонок.

Что-то выплеснулось из него, потекло под убитых и раненых. Дрозд первым учуял запах масла, сообразил, что сейчас будет, и пополз к выходу. Оглянулся, старик стоит, прижавшись спиной к стене, в правой руке – меч. В левой – факел. Потом разжал старик пальцы и факел выронил.

Дрозд вскочил и побежал из дома. За спиной зашумело, крик истошный... там же раненые лежали.

Все и выгорело. Выгорело. Они там рядом были, когда своих хоронили и ждали, пока дома и сараи не погаснут. Дольше всего крест горел. Почти до полудня. Вот и все. Дрозд так и не узнал, кто это был, чего... Это Красный сказал, что Черный крест, это вроде дьявольского порождения. Убийцы, значит.

А потом вышло так, что рана та Дрозду жизнь спасла. Красный еще один заказ взял тогда, сразу же. Особо не распространялся, но где-то там нужно было повозку с сопровождением перехватить. У Дрозда рука болела, он и остался ждать в лагере. Только никто не вернулся. Нашли потом, говорят, всех мертвыми. Вином отравились, что ли... А повозка с сопровождением на мосту стояла. Повозка стояла, а сопровождение – валялось, кто где.

Не впрок заказ пошел.

Дрозд немного подлечился и прибился к другому отряду наемников, благо их десятки и сотни вокруг слоняются...

Вот и все, подумал Ловчий. Больше нет Егеря. И нет больше Черного креста. Есть уничтоженное гнездо убийц, и есть рыцарский орден, несущий на своих плащах этот знак.

Как там сказал Старик? Мы записываем не то, как было, а то, как должно быть.

И отрядам некуда больше возвращаться. Разве что – и вправду, за море. К сарацинам. У тех возникла проблема.

Так, во всяком случае, сказал сарацин. Посланец Старца с Горы.

Он долго и витиевато приветствовал Ловчего, передавал поклоны и заверения от Старца и, наконец, сообщил просьбу направить в Святую землю несколько отрядов Охотников. Или тех, кто смог бы обучить местных воинов искусству борьбы с порождениями Дьявола.

Люди Старца познакомились с отрядом Охотников, приехавшим несколько лет назад в Святую землю, и убедились в его достоинствах, но командир отряда оказался упрямым, с врагами веры договариваться не стал, заявив, что эта нечисть предназначена в наказание сарацинам, что только истинная вера...

Поймите правильно, очень вежливо сказал посланник Старца, Старец не привык, чтобы с ним так разговаривали. И если ему когда-то пришлось присягнуть храмовникам и платить им ежегодную дань, то это вовсе не значит, что он позволит...

Ловчий был вынужден прервать сарацина и в двух-трех словах рассказать о том, что и у христиан скоро не будет Охотников.

Егерь умер.

И кроме всего прочего это означало, что от слова, данного ему, никто теперь освободить не может.

А наемника Ловчий оставил в живых.

Слишком много сил уходило у Ловчего на то, чтобы просто ждать. Прожить эти две недели.