Молчание бога

– Ты, случайно, не распустил своих любимых чудовищ? – осведомился Старик. – Наверное, это был бы неплохой выход. Или они прячутся там, в монастыре? Тогда им наверняка будет интересно посмотреть, как ты будешь гореть. И они все равно не выдержат... Пусть хоть один из них не устоит перед соблазном, прольется кровь и тогда... Мы готовы пожертвовать собой. Если б ты только знал, кто нам будет помогать...

К кострищу подошел Ловчий.

– Вот, – засмеялся Старик. – Он даже доспехи надел по такому случаю... И правильно. Правильно. Такого противника нельзя недооценивать.

– Уйдите отсюда, – сказал Ловчий. – Мне нужно поговорить.

– Что? – не понял Старик, – С кем поговорить?

– Мне нужно поговорить со святым отцом, – сказал Ловчий. – Или ты хочешь, чтобы кровь пролилась немедленно?

– Не делай глупости! – Старик оглянулся на своих телохранителей, понимая, что они, если что, не успеют. – Не смей!

– Мы просто поговорим, – неожиданно сказал аббат. – Я обещаю – ничего страшного не произойдет. Богом клянусь.

– Ладно, – махнул рукой Старик и пошел к телохранителям. – Не болтайте слишком долго.

Солнце осветило монастырь. Белые стены на вершине черной скалы.

– Мы уйдем вместе, – сказал Ловчий.

– Не нужно, – ответил аббат. – Ты не должен вмешиваться. Пусть все идет, как должно. Они не отпустят нас просто так...

– Пусть попробуют.

– Тогда прольется кровь...

– Не в первый раз. Им не так просто будет меня свалить...

– Я знаю, кто ты. Ты Ловчий. Я слышал о тебе... Мне рассказывали. И о других Охотниках рассказывали.

– Не любят?

– Нет. Не в этом дело. Если бы не вы... Наверное, многие не пришли бы ко мне. Не почувствовали бы страха перед возмездием...

В лагере суетились, выстраивались в подобие плотного строя, растягивали цепочку лучников и арбалетчиков. Телохранители плотной группой стояли возле Старика.

– Всегда хотел попробовать, сколько народу понадобится, чтобы меня свалить, – сказал Ловчий и поправил шлем.

– Я прошу тебя, умоляю – не надо. Я все равно не могу отсюда уйти. Там, в монастыре...

– Они не ушли? – спросил Ловчий.

– Не знаю. Может быть, кто-то ушел, но кто-то наверняка остался. И я не хочу, чтобы они видели мою слабость. Я слишком долго пытал их. Слишком долго они принимали из моих рук надежду пополам с болью. Они терпели мучения... надеялись... я не могу обмануть их. Я должен вытерпеть свою пытку. Может, даже вне монастыря... Без меня.. Кто-то сможет устоять... Пусть хоть одну жизнь я спасу...

– Почти месяц назад... К вам приходила девчонка-оборотень?

– Мама звала ее Солнышко, – со странной интонацией произнес аббат.

– Не знаю, как звала ее мать. Отец... Ее отец просил, чтобы я...

– Ее отец был из Охотников...

– Он был лучшим.

В лагере поднялся крик. Ловчий оглянулся вначале на голоса – люди смотрели в сторону монастыря, лихорадочно натягивали арбалеты.

– Они вышли... – прошептал аббат. Простонал.

– Их не тронут, – сказал Ловчий. – Пока я здесь, их не тронут.

– Не нужно, – слабым голосом попросил аббат. – Я понимаю, ты не можешь допустить... Но это твое. Ты готов пролить кровь ради своей души... Я прошу тебя, ради них, ради их последнего шанса – отойди в сторону. Это не твоя битва... Теперь – каждый из них сражается и принимает решение.

Аббат смотрел на спускающихся по дороге и шептал... Ловчий не сразу сообразил, что именно проговаривает про себя аббат. Вначале подумал – молится. Потом сообразил – считает. Считает тех, кто доверился ему. Тех, кто пытался.

Улыбка появилась на лице аббата, когда он замолчал.

Все, понял Ловчий. Идут – все. Никто не сбежал.

– Только бы они не сорвались... – прошептал аббат, – Господи, дай им силу... Дай...

Ловчий оглянулся на лагерь, на вооруженных людей. Сколько же нужно веры, чтобы стоять, обливаясь холодным потом, дожидаясь нападения оборотней и упырей...

Они ведь похожи – аббат и Старик. Они оба верят. И оба готовы умереть ради своей веры. Как Старик отказался от бессмертия! Так же от бессмертия отказался когда-то Егерь.

Они – люди. А он... Он лишний здесь.

Он не может умереть даже ради своих убеждений. Он может только убивать. Птица ошиблась. Ему не грозит смерть.

Что-то сжало сердце.

Нельзя сделать выбор. Нельзя.

Тех что пришли со Стариком, нельзя прогнать, их можно только убить. Они верят, что защищают себя и свои дома. Свой мир.

И даже если он убьет их всех, то ничем не поможет аббату. И тем, кто доверился ему.

Стало трудно дышать.

Зачем такое бессмертие? Если оно равнозначно бессилию... Он тысячи лет пытался понять, в чем смысл его жизни, его существования, и ему не хватило времени, а они успевают это понять за короткие годы своей жизни.

Зачем тогда жить ему?

В глазах потемнело. Как тогда, в яме с кровью дракона. Бессилие и ужас. Но тогда должен был появиться Хозяин. Он шел на помощь... А теперь...

Ловчий отбросил в сторону щит, сорвал пряжку на шлеме и отшвырнул его прочь. Снять с себя кольчугу уже не хватило сил.

Он опустился на колени. Неужели так приходит смерть? Это тоже выход... Зачем... Зачем держаться за свою боль, за бессмысленную жизнь.

Острая боль пронзила сердце. Ловчий оперся рукой о землю.