Молчание Курочки Рябы

Леня сначала решил подождать ее снаружи, укрывшись за киоском, в котором продавали свечи и религиозную литературу. Но потом он почувствовал смутное беспокойство и решил войти в церковь вслед за женщиной.

В церкви было почти пусто, пахло свечным воском и краской. В боковом приделе стояли высокие леса, на которых работали двое маляров, подновлявших церковный свод.

Заказчицу Маркиз разглядел не сразу. Она ставила свечу к иконе в том же боковом приделе, совсем рядом с лесами. Голову она повязала темным шарфиком.

Леня устроился в полутемном уголке, откуда хорошо была видна вся церковь. Маляры переглянулись и ловко спустились с лесов, наверное, у них начался обеденный перерыв.

Женщина повернулась к иконе, широко перекрестилась. Вдруг пламя многочисленных свечей колыхнулось. Еще не поняв, что происходит, Леня сорвался с места и бросился к заказчице.

Леса, с которых только что слезли маляры, накренились и медленно, как в страшном сне, падали на замешкавшуюся перед иконой женщину. Еще секунда — и металлическая конструкция обрушится на нее…

Леня подлетел к Алле, толкнул ее в сторону и прыгнул вслед за ней. Леса с грохотом обрушились на пол, край конструкции оказался именно в том месте, где секунду назад стояла Алла.

Женщина приподнялась с пола и круглыми от Ужаса глазами глядела на обрушившиеся леса.

Придя в себя, она повернулась к Маркизу и проговорила дрожащим голосом:

— Теперь вы мне верите? Теперь вы видите, что это — не выдумки? Видите, что меня действительно пытаются убить?

— Верю, — Леня поднялся с пола, отряхивая одежду, и помог подняться заказчице. — Вижу, и постараюсь вам помочь.

Он оглянулся, взглядом отыскивая подозрительных маляров, но тех и след простыл.

— Я забыла вас поблагодарить, — смущенно проговорила Алла. — Если бы не вы… страшно подумать, что бы со мной было!

Только теперь Маркиз смог как следует разглядеть свою новую заказчицу.

Она была стройна, молода и несомненно привлекательна. Узкие брючки, не слишком уместные в церкви, и черный кашемировый свитер удачно подчеркивали ладную фигуру. Правда, сейчас ее одежда была запорошена известкой и пылью от упавших лесов, а густые темно-рыжие волосы прикрывал черный шелковый шарф, но это нисколько ее не портило.

Но больше всего запоминались ее глаза. Большие, немного скошенные к вискам, они были удивительного густо-зеленого цвета, как южное море в полдень. Вместе с высокими скулами и энергичным, немного смуглым лицом они говорили о сильном и незаурядном характере.

«Нет, эта женщина не похожа на глупую домохозяйку, которая от безделья выдумывает какие-то нелепые истории, лишь бы привлечь к себе внимание! — подумал Маркиз. — Тем более только что прямо на моих глазах… хотя, с другой стороны, слишком уж все это нарочито, слишком хорошо обстав— —лено… и как ей удивительно везет!»

— Не стоит благодарить, — ответил он Алле. — Ведь это теперь — моя работа. И лучше нам здесь не задерживаться…

Из служебного помещения к ним спешил бородатый мужчина в длинной засаленной рясе. Он озабоченно смотрел на упавшие леса.

Беседа со священником не входила в Ленины планы, по крайней мере в ближайшее время. Он подхватил Аллу под локоть и быстро направился к выходу из церкви.

Спустившись с церковного крыльца, он спросил, где она оставила свою машину.

Оказалось, что она заплатила сторожу и поставила свой «Ситроен» прямо за церковью, на территории кладбища. Леня довел ее до машины, на всякий случай осмотрел «Ситроен» и только убедившись, что все чисто, разрешил заказчице сесть за руль. Он велел ей ехать домой, никуда не сворачивая и по возможности не останавливаясь.

Алла кивнула. Чувствовалось, что ей стало легче от того, что кто-то взял ее под свое крыло.

Проводив взглядом серебристую машину, Леня снова направился к старой части кладбища, туда, где располагался семейный склеп Аллы. Он хотел осмотреть окрестности, выяснить, нет ли возле склепа посторонних следов.

Лола присоединилась к остальным, когда все было кончено. Могилу закидали сырой тяжелой землей, все наскоро побросали на нее цветы и венки и с заметным облегчением тронулись в обратный путь. Как всегда бывает на похоронах, к концу мероприятия все устают выражать дежурную скорбь и явно оживляются в преддверии застолья. Лола постаралась запомнить дорогу, и теперь вырвалась вперед. Ей хотелось домой — выпить чаю, помириться наконец с Пу И и вплотную заняться своей внешностью. Совесть пока молчала — видно помогло посещение кладбища.

Вспомнив, как глупо она вела себя последние дни, Лола только вздохнула. Что подумает о ней Леня? Она совершенно запустила дом и зверей, в холодильнике только те продукты, что покупает Ленька — сардельки и эта ужасная колбаса. К тому же она лежит там уже три дня, никто ее не ест. А это значит, что Маркиз обедает где-то на стороне. Этак пожалуй он совершенно отобьется от дома!