Молчание желтого песка. Смерть толкача

Я зашел ему за спину и нанес хороший футбольный удар. Резаный. Он опять повалился на песок лицом вниз. Потом с удивившей меня прытью подобрал под себя ноги и начал отрывать руки от земли, именно в этот момент я и нанес ещё один удар. Карл сделал три огромных скачка и плюхнулся в очередной раз лицом вниз, только почему-то сейчас он не стал тратить времени на отдых — поднялся и бросился удирать на подгибающихся ногах, прижав кулаки к груди и не осмеливаясь оглянуться.

Я проводил его взглядом, потом повернулся к женщине, которая смущенно улыбнулась мне. Под глубоким ровным загаром её кожа приобрела какой-то нездоровый оттенок.

— Я… я думала, вы его убьете.

— Убью? Господи, за что?

— Ну… всё произошло так быстро и так страшно…

— Он не вернется, Мэри. Вам будет его не хватать?

— Ну, это зависит от того, как сложатся обстоятельства…

— Вот теперь вы можете меня снова пригласить в дом.

— А вы не слишком самоуверенны? — покраснев, спросила она.

Я приподнял указательным пальцем её подбородок:

— Если хочешь, подружка, я могу отбросить тебя в сторону, как нестандартную макрель. На свете полно Карлов Брего. Так что решай.

— Я не хочу, чтобы меня отбрасывали в сторону, Гэв, — высвободив подбородок, сказала она. — Это ударит по моему самолюбию. Лоис Джефферсон и вправду существует?

— Если тебе так хочется.

— Мне совсем не хочется. Бедняга Карл. Ты всегда получаешь то, что хочешь?

— Обычно я получаю то, что, мне кажется, я хочу получить.

Она повела плечами и слегка качнула бедрами: Нас так грубо прервали в тот момент, когда я хотела пригласить тебя зайти.

Мы вошли в дом; меня всё время занимала мысль, почему я не слышу в её голосе канадского акцента. Она должна была оказаться Лизой Диссат.

XI

Хотя мебель здесь была подобрана совсем в другом стиле и расставлена иначе, бассейн и душ располагались точно так же, как и в моем коттедже. Я встал под холодный душ и стал смывать песок, прилипший к потной спине и левому боку. Женщина стояла и смотрела на меня, а потом взяла с каменной скамейки большое полосатое пляжное полотенце и протянула мне.

Я вдруг оказался в мощной ауре её сексуального притяжения. В полной боевой готовности. Все её золотисто-медовые, изящно изогнутые поверхности, казалось, призывали и манили к себе.

Это очень древняя история — ощущения мужчины, который завоёвывает женщину. Тут вступают в действие какие-то давно забытые инстинкты. Мы — млекопитающие, которыми, как и прежде, руководит инстинкт самосохранения, продолжения рода. Много веков назад самка бизона стояла и смотрела, как двое самцов раз за разом ошибались своими мощными головами, рыли землю острыми копытами, а потом терпеливо ждала победителя.

Чем сильнее самец, тем сильнее потомство. Самец-победитель, получающий свой приз сразу после окончания сражения, был совершенно готов осчастливить её, и у него не возникало ни малейших сомнений в её готовности.

Я всегда чувствовал, когда женщина готова. Возможно, только десять процентов того, что мы можем сказать друг другу, облечено в слова, и слова так же легко скрывают, как и открывают нашу душу. Все остальное — язык тела.

Сильные эмоции, направленные на определенный предмет, способны дать такой мощный импульс, что его можно разгадать. Ненависть, страх, гнев, радость, вожделение — все эти чувства настолько заразительны, что не поддаются никакому разумному объяснению. Я знал, что мне не потребуется тратить время на предварительные игры. Она прижмется ко мне и, всхлипывая, через минуту достигнет оргазма.

Жестокость застала нас в самом начале игры нашей плоти, и мне так сильно хотелось совершить этот короткий последний решительный шаг, что внутри у меня всё мучительно болело. Постель — это её владения. Именно там после удовлетворения первой страсти она попытается перехватить инициативу. Я потеряю все шансы застать её врасплох. Я встряхнулся, как большой, уставший после долгого купания пес, скомкал влажное полотенце и швырнул ей в лицо. Она словно всё ещё пребывала в томном, чувственном сне, и полотенце попало ей прямо в лицо, а потом шлепнулось на пол.

— Подними!

Она подняла полотенце:

— На что ты злишься?

— Предполагалось, что он превратит меня в кровавый фарш. Ты ведь именно так собиралась развлечься. Большое спасибо.

— Милый, ты всё неправильно понял, — подходя ко мне, сказала она. — Я была так рада, что ты появился.

— Конечно, Мэри. Только я прекрасно знаю типов вроде Карла Брего. Они никогда ничего не затевают, если не уверены в победе.

Дешевые женщины провоцируют их, потому что возбуждаются при виде крови. Ты завела меня. Он должен был, как следует, меня отделать, и ты быстренько затащила бы его в постель. Небольшое послеобеденное развлечение. Нет уж, большое спасибо.

Ее лицо исказила злобная гримаса; она вдруг заорала, словно рыночная торговка:

— Чёрт тебя подери! Это ты привязался к нам, это ты решил, что я стою того, чтобы получить по морде. Не хлопай дверью, когда будешь уходить, ты, сукин…