Молчание желтого песка. Смерть толкача

Однажды вечером, когда я пришла домой с работы, он лежал на полу в кладовке. Вся левая сторона была парализована. Левый глаз закрылся, а из уголка рта стекала струйка слюны. Он не мог говорить, только издавал какие-то отвратительные звуки. Я сложила все свои вещи в багажник автомобиля и позвонила в больницу. Его увезли. Я поселилась в мотеле и уволилась. Забрала все свои деньги из банка. Доехав до Мобила, я продала машину. В Ла-Аме легко продать машину. Я вернулась домой, в Канаду, и нашла хорошую работу в Монреале. Мне недоставало старины Харва. Я и сейчас скучаю по нему. Знаешь, мне с ним было очень хорошо. Я не очень-то хорошо с ним обходилась. Если бы мне пришлось повторить всё с начала, я бы относилась к нему куда лучше. Мне ведь ничего не стоило сделать так, чтобы ему было хорошо. Так или иначе, но я прекрасно жила в Монреале, — продолжала Лиза. — Тогда-то я и влюбилась первый раз по-настоящему. Когда же мой парень бросил меня ради моей подружки, я сделала то, что делаю всегда, когда мне плохо: иду по магазинам и покупаю, покупаю, покупаю. Туфли, одежду, парики. Я люблю деньги. Так я оказалась в весьма неприятном положении. И мне ничего не оставалось, как отправиться в Квебек к моему кузену Полу. Лучше бы я к нему никогда не обращалась. Ой, смотри! Звезда упала.

— Ты загадала желание?

— Загадала. — Быстрым, плавным движением она повернулась ко мне, её грудь скользнула в мою ладонь.

Под тонкой блузкой не было лифчика, и уже через несколько секунд сосок набух и затвердел. — Теперь ты догадываешься, что я загадала, дружок?

Я сел, поднял её за талию и сбросил на песок рядом с шезлонгом:

— Будь паинькой и не пытайся всучить мне свой товар. Я и так могу взять его в любой момент. Кончай мне его навязывать.

Она встала:

— Не будь так уверен, что тебя обслужат в ту же секунду, как твоя левая пятка пожелает, Гэв. Я вовсе не пытаюсь ничего тебе всучить. Я просто демонстрирую добрую волю, предлагая тебе забраться в мою койку. Что тут особенного? И потом, я завелась, когда рассказывала тебе всё это.

— Господи, старый Харв. Неужели…

— Какой ты всё-таки болван! Деньги. Горы денег — когда я думаю об этом, у меня прямо холодеет внутри, будто знаешь, что сейчас займешься любовью.

— Иди прими холодный душ.

— Ты ужасно мил. Такой остроумный. Я пойду погуляю по пляжу, буду думать о снежных бурях, сосульках, катетерах и бормашине дантиста.

— Ну, если тебе это поможет…

Она пошла вдоль полосы прибоя по набегающей на берёг пенящейся воде под глухой аккомпанемент медленно бьющихся о песок волн. Мне было хорошо видно, как она бредет по воде, слегка раскачивая бедрами, а под белыми короткими шортами мелькают красивые ноги.

Ей довольно ловко удалось нажать на нужные кнопки Она говорила о вещах, которые вызывали сексуальное влечение. Её голос был тихим, тело нежным, и от неё замечательно пахло. Я знал, что её отчаянные попытки соблазнить меня не вызваны моей удивительной притягательностью. Нам предстояла совместная работа, весьма выгодная. Для того чтобы наше сотрудничество сложилось для неё успешно, она и привела в действие то единственное оружие, которое так помогало ей в прошлом.

Я был просто ещё одним вариантом старого доброго Харва, которого мы в последний раз видели лежащим на полу с текущей из уголка рта слюной. Она нажала на нужные кнопки, и Харв дал ей возможность выучиться на секретаршу, купил машину и множество тряпок. Сейчас она сочла, что переспать со мной было бы очень полезно, — обойдется ей это совсем недорого, а если сознание клиента немного затуманится, то в дальнейшем её доход может увеличиться.

Если бы я был огромной обезьяной, жующей какие-нибудь коренья, но мог отвести её к забытым сокровищам, Лиза, вероятно, постаралась бы сделать наши отношения дружескими и нежными. Как она уже говорила про Харва, ей это ничего не стоило — ничего не стоило сделать так, чтобы большой обезьяне было хорошо.

Однако знать, как и почему нажимаются кнопки, ещё недостаточно, чтобы компенсировать действия, которые нажатие этих кнопок производит. Моя реакция была очевидной. Ладонь помнила форму груди — её размер и тёпло. Глаза продолжали наблюдать, как Лиза медленно бредет вдоль полосы прибоя, я чувствовал, как учащается мои пульс, ускоряется дыхание, как мои отказывающийся подчиняться разум представляет последовательность событии: я зову её, вытряхиваю из шортов, усаживаю на колени, и мы начинаем заниматься этим сладким и тяжелым делом, которое всегда заканчивается так быстро в первый раз.

Кнопки привели в действие определенные реле. Мне пришлось покопаться в памяти, отыскать там центральный пульт управления и отрегулировать реле, чтобы можно было скомпенсировать перегрузку в сети и направить поток электронов в то русло, которое для него предназначено.

Я обратился к своей памяти в надежде найти нужное воспоминание, которое помогло бы мне справиться с растущим желанием.

Я подумал, что воспоминания о мисс Мэри Диллан на борту «Флеши» подойдут для данной цели, но они были какими-то туманными и совсем не помогли.